Ловушка для холостяка

Так что я со своим «заявлением» ему явно поперек горла. А он стерпел, но взгляд, которым Егор меня наградил... Надеюсь, Сашка ему все объяснит. Не хотелось бы портить им отношения.

Знала бы Витка, что я творю и почему, я бы получил такую лекцию про личную жизнь Суворовой и мое желание ее контролировать, мало бы не показалось

Лекции. Витка всегда читает мне лекции. Еще с института. В этом вся она. Даже за десять минут сбора детей меня успевали отчитать: за не вычесанного пса, за кость, которую Дак грыз, за пятно на футболке, за плиту, за мое поведение. Вернее, привычку срываться на работу, оставляя детей на Сашку и Сан Саныча, правда, без упоминания отношений с самой Сашкой, хоть на том спасибо.

Старые добрые споры и препирания, будто и не разводились. Я и не помнил уже, когда так радовался за последние полгода.

А потом появился Рома. И настроение опять ушло в никуда. Полная апатия, ничего не хочу. Было только желание сознаться во всем Суворовой, особенно, наблюдая ее старания задеть меня. Докричаться до меня, что она уже не ребенок. Да и, кажется, возвращение в мою жизнь Алены ее очень сильно задело. Старая детская ревность вновь проснулась, и вот ни я один извожусь от ревности и беспокойства.

Да, стоит извиниться и объясниться.

Объяснить, что я не особо рад тому, что она старается для этого "принца", но Ксюша права, Егор не плохой парень. Серьезно настроен, все хорошо, лишь бы моя ревность ничего не испортила...

— И опять этот вид побитого пса, — после затянувшегося молчания, вздохнул Александр Александрович. — Вита опять что-то учудила? Вот сколько раз говорил, ну, не встречайся сейчас с ней.

— Не могу. Я сам хочу этих встреч, — бездумно покачал головой я, возвращаясь к тому, что уже полгода для меня подобно наказанию.

И как бы я ни старался забыть, отвлечься, это было не в моих силах.

— Так, все! Устроил тут траур! Жизнь продолжается, с Витой, без Виты.

От очередного упоминания имени бывшей жены я готов был выть в голос. Он издевается?

— Нет, так дело не пойдет, — продолжил Сан Саныч. — Убирай шахматы и ставь чай. Невозможно с тобой сегодня играть. Предложил бы водку, да, боюсь, сейчас тебе поможет только напиться в дрова. А это не выход. Ты же все равно не готов выговориться...

Спорить не хотелось. Хотелось действительно взять бутылку водки и "исповедоваться" человеку, заменившему мне отца. Высказать все, что наболело за это время.

— Дядь Саш, я запутался. Я просто так уже не могу, — честно сознался я.

Нужно было придти к нему раньше. Суворова мне помогала, оставалась рядом, но у нее своя жизнь, и мне пора это признать.

— А то я не вижу. Ладно, давай за водкой. И закуску не забудь, а я пока картошки пожарю. Не дело, конечно, но не в церковь же тебя на исповедь отправлять, — с облегчением вздохнул мой наставник, будто и правда ждал, когда же я признаюсь самому себе.

* * *

Саша

Мне было стыдно смотреть в глаза Егору. Очень стыдно. Я точно чувствовала, что он злится. И мне очень хотелось его успокоить, но что в таких случаях скажешь? Очень смешно оправдываться, когда все улики не в твою пользу.

Что вот он успел себе надумать? Так же как другие, объявит, что мы с Гастелло влюблены в друг друга?

О, да. Влюблены! Вернее Гастелло влюблен, но не в меня, а я... Ну, скажем так, вакантное место еще свободно. Но доказать это окружающим? Да и по опыту, чем больше я отрицаю, тем больше люди думают, что они правы. Мы, конечно, сами виноваты в таком мнении, но все равно, почему все думают, что знают нас лучше, чем мы сами?

Вот только совсем не охота, чтобы Егор присоединился к этому большинству.

Но, как видно, охота - не охота, а, судя по серьезному взгляду и полному отсутствию улыбки, уже поздно суетиться. Удивляюсь, как он вообще не ушел, хлопнув дверью, оставив меня в квартире.

Вместо этого ушел, захватив меня с собой. И зачем, если полчаса мы молчали, сидя в кафе недалеко от театра, ожидая этот чертов спектакль.

Я просто терялась в догадках, что сказать, что делать. Да и что в таком случае объяснять?

— Ты любишь этого Гастелло? — внезапно заговорил Егор, подтверждая мои догадки, к какому выводу он пришел.

Да и тут, извините, моя реакция после выходки Мишки налицо. Это не оправдаешь так просто. А что я скажу, что попалась с поличным? И меня так решили проучить? Конечно, как иначе, методы воспитания у Мишки те еще. Но теперь мне вот их объяснить надо человеку, который меня-то знает от силы шесть дней. О, спасите! Я и тем, кто со мной двадцать лет знаком, это объяснить не могу, а тут...

— Люблю, как брата, — пожала плечами я.

А сам подумала, будь, что будет. Я, по крайней мере, хотя бы попытаюсь.

— Я не буду отрицать, что люблю, что мне нравится проводить с ним время. Что я люблю засыпать, положив голову ему на колени, а перед этим жаловаться на свои проблемы или слушать его. Мне нравится его защита. И да, меня всегда бесили девушки около него, бесило то, что в них он видит женщин, а во мне - нет. Я хотела перестать быть для него ребенком, стать ему равной.