Ловушка для крысы

— Что ж. Спасибо на добром слове…

Поднявшись на пятый этаж, мы остановились около квартиры с хорошей дубовой дверью. Беспалов позвонил. Дверь открыла приятная пожилая женщина.

— Сереженька, что случилось? Ты такой бледный. Тебе нездоровится? — Она заметила меня. — Ой, извините. Я что-то раскудахталась.

— Инна дома? — перешел Беспалов сразу к делу.

— Нет, милый. Еще с занятий не вернулась.

— А вы, Галина Ивановна, не знаете, сколько у нее сегодня пар?

— Нет, не знаю. Она не говорила, а спрашивать я не стала. Еще подумает, что я не в свои дела лезу.

— Тогда поехали в университет, — предложила я, — там ее и найдем.

Сергей попросил Галину Ивановну передать Инне, чтобы она ждала его дома на случай, если мы вдруг с ней разойдемся.

Несмотря на то что мы разговаривали в холле и всей квартиры мне не было видно, я обратила внимание на отличный дизайн беспаловских апартаментов, на подобранные со вкусом шелкографические обои, на подвесной потолок и встроенные лампы. Да, на отделку квартиры денег хозяин не пожалел. Если прихожая производила такое впечатление, то и комнаты наверняка не разочаровали бы.

Что же еще нужно этой вертихвостке? У нее, кажется, было все, о чем мечтает женщина: красивый, умный, интеллигентный муж, отличная квартира, шикарная машина… Чего ей не хватало? Может быть, чувства. Любила ли она когда-нибудь своего мужа?

Размышляя об этом, я спустилась к машине. Беспалов шел впереди, понурив голову.

— Сергей, а как вы познакомились с Инной? — спросила я, захлопывая за собой дверцу «Мерседеса».

— Случайно. Вы думаете, это имеет отношение к делу?

— Если не хотите, можете не рассказывать, — надулась я в очередной раз.

— Да это, собственно, не секрет. И за это время у меня никого, кроме нее, не было. Я считаю измену предательством, обманом. Сам обманывать не люблю и не люблю, когда меня обманывают. Это я к тому рассказываю, что я не ловелас и не имею привычки заводить знакомства с женщинами на стороне. Со всеми представительницами слабого пола, кроме жены, у меня были чисто деловые отношения. До того вечера… Тем вечером, около года назад, я возвращался домой после важного делового ужина в ресторане. Возвращался один. Вика была в командировке в Германии. Помню, был сильный ливень. На одной из улиц я увидел одинокую девушку. Она выглядела такой хрупкой, ранимой, мерзнущая одна на темной улице. Я остановил машину и предложил подвезти до дома. Она села. Инна вообще очень доверчивая. Вся ее одежда промокла насквозь. С волос лилась вода. В тот момент она напомнила мне мокрого воробушка. Я включил печку и спросил, куда ее отвезти. Выяснилось, что она поругалась с родителями и ушла из дома. Я предложил отвезти ее на мою дачу. Там она могла пожить какое-то время. Инна согласилась. Всю дорогу она что-то мне рассказывала, хохотала, как ребенок. А мне все больше и больше не хотелось с ней расставаться. Дождь кончился. Тучи разошлись. Когда мы выехали за город, Инна попросила остановить машину, чтобы полюбоваться на звезды. Она сняла с себя кофточку и осталась в одном мокром платье, которое прилипло к ее телу. И я потерял голову… Такое случилось со мной в первый раз. Мы так и остались там в машине до утра. Утром я сделал Инне предложение, и она согласилась. Вот и все.

Отчего-то мне неприятно было слушать его рассказ. «Уж не ревную ли я?»

— А как же Вика? — поинтересовалась я человеком, которому в этой истории пришлось хуже всего.

— Когда она вернулась из командировки, я сразу же ей все рассказал. Для нее это, конечно, был сильный удар. Я до сих пор очень сильно сожалею, что причинил ей такую боль. Но я ничего не мог с собой поделать. Я просто сошел с ума от любви, как мальчишка.

— Вероника — сильная женщина. Она очень стойко все это пережила. Я бы не смогла остаться такой хладнокровной в подобной ситуации.

— Хладнокровной? Нет. Только не хладнокровной. Она даже попала в больницу с нервным срывом. Но, как говорится, время лечит. Месяца через два она выздоровела и стала, как обычно, очень спокойной и уравновешенной. «Про нервный срыв и больницу она мне не рассказывала, — подумала я, — хотя какая женщина в своем уме будет рассказывать первому встречному, что она лежала в психиатрической лечебнице».

— Вероника — человек необыкновенный, очень умный, благородный, — продолжал Беспалов. — Мне жаль, что я нанес ей такой удар. Надеюсь, она еще будет счастлива.

— Да, она заслуживает счастья. Скажите, Сергей, а кто эта женщина у вас дома?

— Галина Ивановна?

— Да.

— Это наш хранитель домашнего очага. Она еще моей маме помогала по хозяйству. Потом, когда я женился на Веронике, стала жить у нас и взяла на себя все домашние заботы, так как Вика работала вместе со мной и ей было некогда. У Инны, конечно, вполне хватило бы времени и на уборку, и на готовку, но Галина Ивановна по привычке все делает сама.

— По-моему, она любит вас, как сына.

— Да, наверное. Своих детей у нее нет. Ее единственная семья — это мы. Я ее тоже люблю.

— У вас очень уютно дома.

— Это целиком заслуга Галины Ивановны.

— А кто занимался отделкой вашей квартиры?