Ловушка для любви

Тесс побледнела. Она прижала руку к груди, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Мелфи не могла не констатировать, насколько привлекательной оказалась картина, которую она наблюдала...

— Вы изумительно выглядите, дорогая. Прямо мадонна Филиппо Липпи, которую вы, конечно, знаете. Та же прелесть, та же лирическая мягкость красок. Лишь взгляд имеет другое выражение. В вашем меньше ниспосланного покоя, меньше чистоты. Но, конечно, примитивные итальянцы не любили писать женщин алчных и преисполненных страха.

— Прошу вас, Мелфи...

Хриплый голос Тесс плохо вязался с ее внешним видом.

— Помните, как вы сказали: «Если я захочу кого-нибудь убить, то не буду использовать ни яда, ни оружия. Все это слишком опасно. Для чего же тогда существуют различные несчастные случаи? Достаточно просто использовать их. Мелфи может получить пищевое отравление... может упасть с лошади и умереть»...

— Замолчите! Замолчите!

Тесс, вскочив, зажала уши.

Мелфи немного подождала, чтобы Тесс успокоилась. Она, не шевелясь, сидела молча. Каждому палачу известно подобное состояние, когда в какой-то момент его покидают силы. Мелфи нужно было время для нанесения последнего удара.

Постепенно щеки молодой женщины порозовели. Грациозным жестом Мелфи предложила Тесс вновь сесть. Тесс послушно последовала приглашению, как птица, загипнотизированная змеей. Теперь Мелфи могла продолжить.

— Я не хочу повторять слово в слово все эти разговоры, которые вы и так хорошо знаете, это было бы скучно. Но мне бы хотелось напомнить вам одно маленькое предложение, которое обеспечит мне вашу поддержку, поскольку доказывает вашу неоспоримую вину. Фрэнк однажды сказал вам: «Ты хоть понимаешь, что говоришь о моей жене?» И вы ответили четким, недрогнувшим голосом: «Если бы это не была твоя жена, у меня не было бы причины, убивать ее». Это единственная цитата, дорогая, доказывающая, что у меня есть веские основания рассчитывать на вашу поддержку.

— Когда вы записали это?

Мелфи небрежно махнула рукой.

— Как только вы приняли мое приглашение, я приказала во всех комнатах дома установить микрофоны. Естественно, в тех комнатах, куда вы наверняка могли зайти, а не в кухне и помещениях для прислуги. В вашей комнате, комнате Фрэнка, большом и малом салонах. Все это было очень сложно, стоило мне кучу денег, но я не жалею об этом. Сначала это была только ревность, толкнувшая меня на подобный шаг. Обычная и такая понятная в моей ситуации ревность, особенно если принять во внимание мой возраст, вашу внешность и тягу Фрэнка к хорошеньким женщинам. Я полагала, что услышу лишь шутливые, ну, может, немного безнравственные речи. Во всяком случае, совсем не то, что я обнаружила.

И вновь в комнате повисла тишина. Старшая наблюдала за младшей и по лицу той почти правильно угадывала ход ее мыслей.

— Я ненавижу вас, Мелфи! Вы убили Фрэнка, того, кто никогда не смог бы причинить вам что-нибудь плохое:

— И все-таки вы были здесь, чтобы добиться выполнения ваших планов, не так ли?

— Как мне жаль, что вы не умерли, как я того хотела. Сожалею от всего сердца!

— В этом я не сомневаюсь. Однако это служит доказательством того, что я сильнее вас. Теперь я располагаю всеми уликами, не забывайте об этом.

— Ненавижу вас, ненавижу, ненавижу!

— Поверьте, мне безразлично это.

Одним прыжком Тесс очутилась у магнитофона. Резкий голос Мелфи заставил ее остановиться. Тесс обернулась.

— Пленка вынута, бедняжка! Неужели вы думаете, что я не позаботилась бы надежно спрятать подобный капитал? Пленка с записями находится у моего нотариуса. Если я вдруг умру вследствие болезни, возраста или несчастного случая, эта пленка будет тут же передана в соответствующие органы.

Блеф увенчался успехом. Тесс не могла знать, что запись стерта. Как завороженная смотрела она на Мелфи. Удар был настолько неожиданным, что Тесс даже не пришло в голову подвергнуть сомнению слова Мелфи. Она также не думала о том, что запись на пленке не является для суда веским доказательством. Даже если бы она и взяла себя в руки, было уже слишком поздно... Для Мелфи же было двойной радостью наслаждаться этим моментом. Она угрожала оружием, дававшим ей власть к разрушению, хотя самого оружия уже больше и не существовало.

— Это шантаж, — мрачно произнесла Тесс.

Мелфи даже позабавило подобное детское толкование такой страшной интриги. И она обратилась к Тесс тем тоном, каким обычно взрослые разговаривают с маленькими детьми:

— Возможно, вы и правы. Думаю, что это так называется.

Тесс чувствовала, как крепкие сети все плотнее окутывали ее. Так ей вскоре не хватит и воздуха для дыхания! Воля к жизни была у Тесс настолько сильна, что она попыталась выпутаться:

— Если я скажу полиции, что это было досадное недоразумение, как вы недавно требовали от меня, и что я могу засвидетельствовать это... Вы тогда передадите мне пленки?

Мелфи смущенно улыбнулась.