Ловушка для любви

19 февраля 1979 года (продолжение).

…Сбежавшиеся на крики люди вызвали врачей. Те, узнав, что я не имею медицинской страховки, доставили меня к монахиням, где я и провела все это время. Кларистки* меня выходили. Однажды нечаянно подслушала, как две из них судачили о каких-то осложнениях, но, если откровенно, я их не чувствую. Наверное, как всегда, женщины преувеличивают.

6 мая 1979 года.

Сontretemps*! Похоже, францисканцы не верят, что я — француженка. И моя фамилия — Манон Леско. C‘est la fin de la pauvre Manon!*

17 июля 1979 года.

Кажется, ночью я сошла с ума. Подошла к стене, чтобы включить освещение. Но, как ни шарила, не могла нащупать выключатель. Мелькнула мысль: это — начало безумия. И как только так подумала, внутрикомнатная перегородка начала… медленно заваливаться набок, превращаясь в пол. Вместе с нею, как в киношном замедленном темпе, перемещалась и я. Ногти скользили по краске, я пыталась удержаться. Но ровным счетом ничего из этого не получалось. И вот, вопреки желанию, я принимаю горизонтальное положение. Однако не зря утверждают: беда в одиночку не приходит. Неведомая опасность грозит уже со всех сторон. В отчаянии машу кулаками — отбиваюсь от безжалостного врага. Пытаюсь понять: происходящее — бред или реальность? Я здорова или больна? И какое мое «я» сражается с химерами, а какое — пытается логично рассуждать?

30 июля 1979 года.

Я сделала фундаментальное открытие, способное перевернуть современную физику, космологию и космогонию вместе взятые. Землетрясения — это схватки беременной Земли. Свидетельствующие единственно о том, что она вскоре разрешится от бремени. Еще одним естественным космическим спутником. А ежели будет двойня, то грядущим поколениям людей выпадет редкая возможность любоваться еще большим количеством Лун на небосводе.

22 августа 1979 года.

Невероятно, но факт: я живу одновременно, по крайней мере, в двух измерениях. В привычном как Манон Леско. И в параллельном, где я — насекомое-паразит на собаке. Вот и сегодня мы вместе с подругой-блохой путешествовали по своему хозяину. На какое-то мгновенье кусочком «земного» мозга я осознала, что густой лес — это шерсть. Поняла и другое: сколько бы мы ни ползли поперек туловища, края никогда не достигнем. Такая вот безграничная псовая Вселенная получается.

Если же отправиться вдоль тела, то можно угодить прямиком в «черную дыру» — собачью пасть. И, пройдя через пространственный туннель в виде желудочно-кишечного тракта, вновь возродиться — из-под хвоста.

3 октября 1979 года.

У меня — новая обитель. Перевели, как уверяли, в сказочной красоты пансионат. Увы, им оказалась заурядная психоневрологическая клиника. Что меня совсем не расстраивает. Ибо любая «дурка» по своей сути — тот же монастырь. Только светский.

…………………………………………………………………

17 января 1983 года.

Лежачая пациентка попросила подать ей судно — лопалась от избытка мочи. Кретинка, не понимает элементарных вещей! Зачем ей «утка»? Хочешь справить малую нужду, — поплачь. Жидкость выйдет через верхние отверстия, и ты снова почувствуешь себя комфортно.

1 марта 1983 года.

Пыталась зажечь свечу. Увы, она никак — хоть криком кричи! — не хотела гореть. «Наверное, некачественная», — подумала я. И вдруг услышала голос:

— Простосердечная, дело не в этом!

— А в чем? — спросила.

— В том, что в невесомости свеча гореть не может.

Сначала я ровным счетом ничего не поняла. Во-первых, как в этой самой невесомости очутилась? Во-вторых, если услышанное — правда, и свеча там, действительно, гореть не может, то как, в таком случае, свита курит фимиам Господу?!

13 марта 1983 года.

Кто я? L’oiseau,* не умеющая летать?!!

…Заканчивая корреспонденцию, газета подчеркнула: редкие — от случая к случаю — дневниковые записи Олды, сделанные в последующие двенадцать лет, вызовут интерес только у врачей соответствующего профиля. Ибо они свидетельствуют о стабильной деградации личности.

Журналисты, проявив редкий для периферии профессионализм, связались с госпиталем францисканцев, а также попросили хотя бы кратко прокомментировать ситуацию специалистов психиатрической клиники, из которой героиня отправилась в вечность.

Немногочисленные монахини, помнящие историю молодой женщины, информацией поделились очень скупо. Сообщив лишь, что та поступила к ним в тяжелом состоянии. Долго лечилась. Однако полностью восстановиться не смогла. Да, она была беременна. Врачи удачно стимулировали искусственные роды. Девочка появилась на свет здоровой. Нет, никакой венерической болезни у пациентки не обнаружили.