Ловушка для Максимуса Клайда. Дилогия (СИ)

Тётя Ганна представила нас друг другу и прогнала меня мыть руки. Я пошёл в ванную комнату, но перед этим отправил обеим женщинам магические диагносты. Хотелось, чтобы люди, с кем я собираюсь делить кров, были как минимум здоровы.

Во время завтрака, друг за другом пришли ответы от диагностов. Тёте Ганне было 62 года, её дочери – 40 лет. Здоровье обеих женщин вполне соответствовало их возрасту, но подлечить их не мешало, особенно тётю Ганну. Как обычно, я послушно последовал рекомендациям диагноста, привычно проигнорировав профилактические мероприятия. В результате для каждой женщины пришлось создать лечебный конструкт, который должен был быстро исцелить имеющиеся или начинающиеся болезни.

На завтрак была подана гречневая каша с маслом и подогретый в тостере хлеб с сыром. Юлия Борисовна, так представилась мне дочь хозяйки, пила растворимый кофе со сливками, тётя Ганна пила какой-то травяной отвар (у неё было повышенное давление, надеюсь это уже в прошлом, но она-то этого пока ещё не знает), я предпочёл заварить пакетик чая.

За кофе, Юлия Борисовна поделилась проблемами, возникшими на её работе. Она работала главным бухгалтером небольшого ресторана, и у них произошло ЧП (чрезвычайное происшествие) – серьёзно заболел шеф-повар. Повар был дорогой, за его плечами была стажировка во Франции и несколько дипломов, полученных им на различных международных конкурсах. Сколько ему платили, Юлия Борисовна не сказала:

- Коммерческая тайна, иначе смогут переманить, - объяснила она. И вот, перед самым Новым Годом этот повар, 50-тилетний мужчина, каким-то образом умудрился подхватить пневмонию, и был госпитализирован. Увезли его в больницу вчера на машине скорой помощи, прямо с работы. Позвонили хозяйке ресторана, и она перекинула эту проблему на управляющего.

- А сегодня уже 28 декабря, - сокрушалась Юлия Борисовна, - все столики на Новый Год уже проданы, меню составлено, продукты закуплены, а шеф-повара нет. И кто возьмёт на себя ответственность по приготовлению новогоднего ужина?

Она замолчала, допивая свой чай. Отставив пустую кружку, Юлия Борисовна добавила:

- Сейчас поеду к нему в больницу, нужно с врачом встретиться, поговорить, узнать у него хотя бы предварительный диагноз, что у него и надолго ли.

- А можно, я с вами поеду? – неожиданно для себя самого предложил я. Какая-то не успевшая ещё оформиться мысль кружила на небольшой глубине и не давала покоя.

- Тебе что, заняться нечем? - удивилась Юлия Борисовна.

- Я не успел вам рассказать, что хочу найти работу. Дело в том, что я неплохо готовлю, кулинария – моя давнишняя любовь. Я даже хотел одно время выбрать это занятие своей профессией, но потом решил, что нужно все-таки получить более солидное образование. Сейчас я нацелился на иностранные языки. Профессия переводчика мне кажется более интересной, а кулинарией можно заниматься как хобби. Я не претендую на место шеф-повара, если вы об этом подумали, но я запросто сделаю вам новогодний ужин, вы не пожалеете.

Я вопросительно посмотрел на Юлию Борисовну:

- У вас нет сейчас вакансий?

- А у тебя диплом повара есть?

Я отрицательно покачал головой и сказал:

- Я уже много чего умею, но дипломов у меня нет, ни одного.

- А что ты умеешь?

Я стал перечислять свои умения:

- Водить машину и ухаживать за ней. Смогу даже устранить небольшую поломку. А в автомастерской могу сделать и серьёзный ремонт. Это раз. Далее, смогу оказать первую медицинскую помощь, как медбрат. Это два. Я умею говорить на четырёх иностранных языках и на трёх из них умею читать и писать.

- Подожди, какие языки ты знаешь?

- Украинский, английский и немецкий языки знаю хорошо. А вот на польском языке освоил только разговор на бытовые темы.

- Когда ты только успел? Тебя родители учили?

Я врал легко и непринуждённо:

- Мои родители были записаны в паспорте, как украинцы, но моя бабушка по маминой линии была полькой, и она обучила маму польскому языку. А дедушка по папиной линии был из обрусевших немцев. Ангел – это немецкая фамилия, а не украинская, как можно было подумать. Она произошла от женского имени Ангелика. Папа говорил со мной на русском, украинском и немецком, а мама была филологом и преподавала в университете английский и немецкий языки. В семье мы чаще всего разговаривали на русском или немецком языках.

- Ты говоришь о своих родителях в прошедшем времени, - заметила Юлия Борисовна.

- Они погибли в аварии, нынче летом. Автомобильная катастрофа.

Я сделал печальное лицо.

- Где вы жили? – продолжала допрашивать меня Юлия Борисовна.

- В Харькове. Я решил переехать жить в Россию, не могу там больше жить.

- А отец кем был?

- Хирургом.

- Понятно, - грустным голосом закрыла Юлия Борисовна тему. – Хорошо, Максим, собирайся и поедем.

Пока мы ехали на такси в больницу, я успел скачать всю память Юлии Борисовны, начиная с учёбы в университете. Она закончила экономический факультет 18 лет тому назад, вышла замуж и родила дочь, Яну. Два года назад они с мужем разошлись. Яна осталось жить с мамой и бабушкой. Все эти годы Юлия Борисовна работала бухгалтером и была сейчас хорошим специалистом.