Ловушка для некроманта (СИ)

Я сидела на холодном полу и смотрела в одну точку и отчетливо понимала — некромант следит за каждым моим движением. Нос щипало от боли и слез, солеными ручейками стекающих по щекам. О том, что некромант все равно убьет меня — я догадывалась, но тогда у меня был шанс и время. Сейчас у меня не было ничего! Меня не выпустят из этой комнаты живой — я видела это по сосредоточенному взгляду, сжатым рукам и неприятной злой улыбке, скользнувшей по его лицу. Ему было жаль, очень жаль.

— Ты права, Анри, это «Стрекоза». На нашем наречии это слово переводиться, как слеза дракона.

— Красный кристалл внутри, — проявила я осведомленность, медленно поднимая тело с пола с помощью магии. Не хотелось умирать вот так — у его ног, с порванным на попе комбинезоном, разбитым носом и грязным, измазанным лицом. Пусть, хотя бы, не буду валяться у его ног…

— Как видишь его нет, — улыбнулся Окиру и подвел меня к постаменту, давая шанс посмотреть на легенду «воплоти».

Артефакт был необычайно красив. Грани из белого золота переливались в свете магических огоньков, что парили под потолком. Голова дракона — массивная брошь, печальная и до жути реалистичная, лежала и смотрела на меня слепым взглядом. Я на мгновение усомнилась в ее неодушевленности. Брошь казалась живой! Настолько четкими, ровными и правдоподобными были ее линии: оскаленная реалистичная пасть, ноздри, напряженные перед атакой огнем, чешуйки вздыбленные от раздражения. «Стрекоза» была самым настоящим драконом! Драконом с предположительно красным кристаллом вместо глаза. Теперь в моей голове сформировался четкий образ артефакта. Я обратила внимания на впадину, зияющую вместо кристалла. Странно, но ее форма такая обычная, ровная, овальная…

— Знаешь, я чуть чувств не лишился. А между прочим, мне нельзя — репутация и все такое, — громкий насмешливый голос, прозвучал в тишине, разбавленной лишь нашим дыханием. Я вздрогнула, дернулась и попыталась отстраниться от Окиру. Некромант вцепился в мою руку с не дюжей силой, не давая сдвинуться с места. Я не ощутила боли! Была занята, знаете ли! Пялилась во все глаза на моего некроманта, который светился так, что затмевал солнце, в смысле, магическую подсветку.

Лицо некроманта лучилось задором и радостью. Мы же с Окиру недоумевали.

— Вот и я? — развел в разные стороны руки Инар. Он стоял в том самом проходе, где недавно пряталась одна невезучая воровка. На его лице сверкала улыбка, но глаза были холодные как лед, выдавая сосредоточенность натянутого, как пружина, тела.

Окиру стоял напротив и удерживал мое тело в сильном захвате. Боль, огненной лавой, растекалась по телу от его пальцев, грозясь выжечь кожу. Было страшно до спазмов в горле, до мурашек, не стройными рядами блуждающих по телу. В его глазах я видела свою смерть.

— Убьешь меня? — произнесла одними губами. Я знала, Инар не успеет. Некроманту стоит сильнее сжать руку — и все! Магия смерти убьет меня, вспарывая вены человеческого тела. Магии, плещущейся в моей крови, не хватит на защиту. Огненная лавина унесет мою жизнь стремительно и безвозвратно, хотя присутствие двух сильных некромантов по этому поводу внушали опасения. Просто умирать я не хотела, но и существовать «вечно» в роли живого покойника тоже не мечтала. Опять-таки серое вещество, то самое которое остается за гранью…

— Конечно, — так же спокойно ответил Окиру. — Прости, я не могу позволить тебе жить. Ты видела слишком много. Не приди ты сюда…

Мой взгляд метнулся к постаменту. «Стрекозы» не было. Знаю, глупо, но, надеясь на чудо, я посмотрела на Окиру. В нем не было больше ничего родного и доброго. Странно, но я все еще относилась к нему, как к другу, но он не Йорик. Он никогда им не был — не был добрым и остроумным, не испытывал ко мне симпатии. Я была для него лишь очередной ступенью к власти. Глупая воровка, вовремя оказавшаяся на его пути… И мне было больно и страшно. Казалось, что все — изменить ничего нельзя, это не в моей власти.

— Отпусти, я отдам за нее жизнь. Все, что попросишь, — как гром среди ясного неба прозвучало в тишине. Инар узрел наш немой монолог и вскинул руки в магическом пассе. Знаю, он опоздает.

Громкий крик и тихое, болезненное шипение огненного сгустка, врезающегося в живую плоть — это все, что я успела увидеть и услышать, прежде, чем провалилась в плотное, густое забытье, заполняющее сознание.

Вот так приходит смерть. Быстро и неотвратимо…

ГЛАВА 22 Внутренний мир у каждого свой — это аксиома, а как быть с миром мертвых?