Ловушка для падающей звезды

…И чего его на следующий день понесло в метро? Давно уже не пользовался общественным транспортом, с тех самых пор, как Шантель предупредил: «С твоей популярностью проходу не дадут». Но после вчерашнего решил проверить.

Чтобы улизнуть от фанаток, пришлось для начала воспользоваться машиной. Оставил ее у метро, на платной стоянке, вышел, направился к одному из киосков. Расположенный рядом рынок гудел — был воскресный день. Солнце светило ярко, воздух был еще прохладен, но уже полон весенними запахами и звуками. Прислушался: собственный голос, разносящийся из динамиков, показался каким-то чужим. Но все равно приятно, что слушают. Слушают, значит покупают.

Переминаясь с ноги на ногу возле киоска, торгующего аудиокассетами, перехватил понимающий взгляд продавщицы:

— Вам Краснова? Последний альбом?

— Что?

— К нам много таких подходит, но вы на него очень похожи. Я как-то на концерте была. «Игры воображения». Правда, сидела далеко, но все равно: вы — вылитый Николай Краснов.

— Спасибо. А покупают его?

— Еще как! Пара коробок в день точно расходится! Это по-плохому. Так дать вам кассету? Или компакт-диск?

— Давайте.

Зачем-то купил собственный компакт-диск, засунул в карман куртки и, отходя от киоска, услышал:

— Мне, девушка, «Игру воображения», последний альбом.

Пошел к метро, ожидая услышать знакомый возглас: «Да это же Краснов! Ой, а автограф? Можно?»

Огляделся. Никто не обращает внимания. Из стеклянных дверей метро выскочил парень — длинные волосы стянуты в хвост, темные круглые очки, тонкие усики. Переглянулись, разбежались в разные стороны.

Возле кассы столкнулся с двумя девицами, у одной куртка распахнута, под ней белая футболка. Глянул на собственный нос, растянутый упругими девичьими грудями, пожал плечами: не очень-то похоже на изображение, что каждый день видит в зеркале.

— Молодой человек…

— Что?

— Что вам? — раздраженно спросила пожилая кассирша.

— Мне жетон. То есть талончик. Что у вас там?

— На метро, на телефон?

— На метро. А сколько стоит проезд?

— Вы что, с Луны свалились?

«С Солнца», — подумал он, взглянул на прейскурант, вывешенный на стекле, и протянул десятку.

— На две поездки, пожалуйста.

Несколько секунд соображал у турникета, что делать с карточкой, пока какая-то девушка, шедшая сзади, раздраженно не ткнула его руку в нужном направлении. Ехал на эскалаторе, рассматривая огромные рекламные плакаты. «Группа «Игра воображения» в концертном зале «Россия»!!!» И снова собственное лицо показалось чужим. Нет, совсем не похож, а еще удивляется, что не узнают!

Навстречу по эскалатору ехал парень с точно такой же прической, в темных очках и с усиками. Еще парочка попалась внизу. На него, настоящего Николая Краснова, никто не обращал внимания.

Садясь в вагон, столкнулся с толстой теткой, тут же услышал злое:

— Господя-я! Надоели-и! Везде одни волосастыи и очкастыи-и!

— Это мода такая, тетенька, — подмигнул один из стоящих в вагоне парней, приподняв круглые темные очки.

Та ничего не ответила и стала озираться в поисках свободного места. Он стоял у дверей, соображая, на какой бы станции выйти.

Сзади перешептывались две молоденькие девицы.

— Слушай, а этот похож…

— Да-а… Очень. Может, это он и есть?

— Здесь?! В метро?! Машка, да ты че!

— А давай спросим?

Он почувствовал толчок в плечо:

— Извините. А вы не…

— Нет, вы ошиблись.

— Ой, и правда! А сзади так похожи!

Захотелось вдруг крикнуть: «Да, я это! Я!» Но так же, как вчера, когда наравне со всеми, в порядке общей очереди пел в микрофон-караоке, он на следующей станции послушно влился в толпу людей одним из многих парней с длинными волосами, стянутыми в хвост, в темных круглых очках и с тонкими усиками. Брел к выходу, размышляя, слава это или полное обезличивание, при котором на его месте может быть любой, задумавший принять тот же облик.

Фобос (страх) [9]

Беду он предчувствовал заранее, примерно недели за две. Еще ничего не произошло, а душу начинала охватывать странная тоска. Как сказал недавно Шантелю, будто стрелка зашкаливала на барометре, который всегда находился внутри и предчувствовал изменение погоды. Ходил и ждал: что-то случится. Причем понимал, что все события, произошедшие за эти две недели, пусть и кажутся на первый взгляд ничего не значащими, на самом деле ведут все к тому же, к большой беде. Но событий было столько, что отсеять тревожные знамения и как-то в них разобраться не представлялось возможным.

Например, Фонарин всерьез увлекся идей нового шоу и начал проталкивать ее на телевидение. Желающих получить огромный денежный приз нашлось немало, и уже поступали мноначисленные заявки на участие. Но был ли это тот самый знак, Николай Краснов с уверенностью сказать не мог.

Как-то раз он припарковал машину возле супермаркета, а вернувшись с покупками, увидел, что возле нее крутится молодой парень. Высокий, примерно его роста, худощавый, в синей вязаной шапочке, черной куртке и джинсах. Осматривает машину, все время озирается по сторонам. Тут же охватило тревожное предчувствие: угонщик?

— Простите, — сказал хрипло.

— Что?