Ловушка для принцессы [HL]

Аршхан бросился к нам, но мир стремительно потемнел, закружился, меня резко затошнило, а Динар, сволочь, не вынимая лезвие, все что-то шептал, успокаивал и постоянно говорил, что все будет хорошо… Какое там хорошо?! Мне было больно, страшно и вообще! А затем мы упали. Причем я на что-то мягкое, а Динар, судя по звуку, на землю… Но я уже не думала о рыжем, я уже ни о ком не думала, потому что это что-то большое и мягкое был мой самый любимый!

— Шенге! — простонала я, обнимая орка.

— Утыррка, — прорычал мой самый лучший папочка.

— Шенге, — я прижималась к нему, как испуганный ночным кошмаром ребенок, потому что была совершенно уверена — теперь все будет хорошо, шенге рядом.

— Утыррка опять запуталась… — Орк нежно погладил по волосам и резко выдернул нож из моей ноги. От счастья, что папа рядом, я даже не вскрикнула. И папашка довольно прорычал: — Маленькая отважная Утыррка!

Я шмыгнула носом, отлепившись от папы, огляделась. А мы были в лесу! Посреди стойбища орков! И на меня отовсюду смотрели лесные орки и маленькие удивленные орчата, а еще от скалы бежал Рхарге, причем в той самой безрукавке, что я ему сшила! И это было так… ну так…

— Утыррка дома, — ласково сказал папашка.

И я ответила:

— Ага…

Дальше было вообще здорово: Рхарге подбежал, подхватил меня и радостно закружил, так что мир вообще показался одним стремительным вихрем.

— Утыррка! — рычал довольный Рхарге. — Мой самый любимый веселый орк!

И я даже не помню, когда последний раз была такой счастливой. Хотя нет, помню — в Готмире! Но тут послышался хрип рыжего. И я вспомнила, что он вообще-то тоже тут. И даже как-то пришло понимание его поступка.

— Шенге, — заорала я, требовательно похлопав Рхарге по плечам, чтобы отпустил. — Шенге, не надо убивать!

И, едва младший вождь отпустил, бросилась прихрамывая к двум достаточно дорогим мне людям. А вмешалась я вовремя — шенге сжал шею Динара лапой и с яростью душил.

— Шенге, — я бросилась к орку, обняла и начала объяснять: — Динар спасать Утыррка.

— Злой человек, — парировал орк, — обижать Утыррка в Готмир, похитить, ранить ножом! Злой! Нет доверия.

Вот тут папа был прав, доверия ему никакого нет, и все же…

— Динар спасать от Аршхана и Та Шерра.

И шенге рыжего отпустил. Правитель Далларии еще несколько минут лежал на истоптанной траве и пытался прийти в себя, а потом простонал:

— У меня не было другого выхода…

Я ему почему-то верила, а шенге фыркнул, потом встал и, держа меня за руку, стал пристально смотреть на Динара. Дальше было веселее: папа рванул рукав платья, чуть сжал запястье, и на коже проступил тот самый рисунок, который я только во сне видела. На этот раз разом зарычали все орки! И я вдруг поняла, что пришел рыжему большой и волосатый конец! Такого шенге ему не простит.

— Злой, — согласилась я, — но пусть живет.

— Утыррка отвечает добром на зло, — прорычал шенге, — злой человек понесет наказание! Честь дочери Лесного клана пострадала!

Я в шоке смотрела на папу, и даже слов не было. Мой родной отец спокойно отреагировал даже на наши с Динаром поцелуи прилюдно, а тут… Нет, определенно шенге лучший папа на свете. И все же возражу:

— Утыррка не хотеть войны.

Шенге опять фыркнул, а потом прижал к себе, растрепал все волосы и прорычал с такой нежностью:

— Шенге скучать… каждый день…

— Утыррка плакать без шенге, — созналась я.

— Глупый Утыррка. — Шенге взял меня за руку и собирался повести куда-то, и я не понимала куда, пока он не добавил: — И голодный.

И такая волна благодарности вдруг затопила все мое сознание. И я действительно поняла, что дома… это мой самый настоящий дом.

— Шенге, — я все же остановилась, — а Динар?

Папашка глухо сказал:

— Рхарге, вернуть злого к Черный король.

Я от удивления рот открыла, когда младший вождь поднял обе лапы, и между ними появился прозрачный такой кристалл, совершенно без блеска. И вот этот кристалл растянулся, и появилось окошко в другой мир, овальное и растянутое, и сквозь него я увидела королевский дворец Ирани! От удивления я лишилась дара речи. Просто стояла и смотрела на это чудо природы.

— Утыррка хотеть домой? — грустно спросил шенге.

— Утырка дома, — и я была честна с собой как никогда. А затем на оитлонском добавила: — Динар, сообщи королю, что я жива, это сейчас самое главное!

Рыжий поднялся, и я вдруг поняла, что падение было болезненным, но даже стона не прозвучало, когда он встал, выпрямился. Зато в его взгляде была такая тоска.

— Я вернусь, — заверила вдруг Динара, который уже стоял рядом с порталом.

Он кивнул, но продолжал очень пристально смотреть на меня. И неожиданно сиплым голосом произнес:

— Я впервые увидел тебя счастливой.

И вдруг портал исчез. С удивлением я посмотрела на Рхарге, а тот не менее удивленно взирал на шенге.

— Злой человек тоже голоден, — задумчиво произнес папа, — мяса много.