Ловушка для стервы (СИ)

Бью мудака пару раз по ребрам, потом спускаю с лестницы. Он, как мешок дерьма, катится по ступенькам, понимаю, что он еще и пьян. Это даже лучше, значит, переломов не будет, скорее всего.

Разворачиваюсь к Наташе. Она сползла по стенке и теперь дрожит, забившись в угол. Помогаю ей подняться:

— Наташа, посмотри на меня, что он тебе сделал? — не могу понять, она просто напугана или с ней что-то не так. — Он ударил тебя?

Она отрицательно качает головой. Я поправляю на ней одежду. Беру под руку, и мы медленно идем в сторону квартиры. Она растерянно оглядывается, замирая около двери. Я понимаю, что она забыла ключи в сумке. А сумки я бросил на лестнице. Разворачиваюсь, иду за сумками, этот кусок дерьма все еще валяется на полу и скулит, как недорезанная сука. Прохожу мимо, забираю вещи, на обратном пути подхожу к уроду, наклоняюсь. Он затихает, на меня не смотрит, я беру его за шевелюру, поднимаю башку и говорю ему прямо в рожу:

— Слышь, гнида, еще раз к Наташе подойдешь, будем тебя хоронить, понял? — ? он кивает, как болванчик. Противно смотреть. Оставляю его отдыхать. Поднимаюсь назад к Наташе, нахожу ключи, отмыкаю квартиру. Бросаю сумки на пороге, веду ее в ванную. Она все еще дрожит и ничего не говорит. Начинает умываться холодной водой.

— Все нормально. Иди, — бормочет она. Ага, нормально. А то я не вижу. Ладно. Не буду ее доставать. Иду на кухню, ставлю чайник. Открываю шкафчик. Помню точно, где-то я видел бутылку коньяка. Нахожу, родимую. Наливаю две рюмки. В холодильнике нахожу яблоки. Да, лимон подошел бы лучше, но надо исходить из того, что есть. В холодильнике снова мышь повесилась. Ну, ладно. Закажем пиццу. Возвращаюсь в ванную, Наташа уже залезла в кабинку и теперь отмокает под струями воды. Сто процентов плачет, но не хочет мне показать, что непробиваемая Натали умеет это делать. Так. Это надолго. Успеваю заказать пиццу, заварить чай, и даже выпить пол кружки, когда, наконец, слышу, что звук воды стих. Иду снова в ванную, помогаю Наташе завернуться в полотенце. Ее взгляды напрямую говорят о том, что моей помощи не рады. Ну, ничего. Придется потерпеть. Веду ее на кухню. Усаживаю на стул. Подаю коньяк.

— Выпей. Легче станет.

— Не станет, — тихо говорит Наташа.

— Все равно выпей. Со мной за компанию. Меня этот твой ушлепок конкретно выбесил, теперь надо тоже нервы успокоить, не буду же я как алкаш в одно лицо бухать.

— Он не мой, — хмуро говорит она, но берет рюмку. Не дожидаясь меня,? выпивает, морщится, берет яблоко, но не ест. Догоняю мою мадам, выпив тоже залпом рюмку.

— Давай повторим? — предлагаю я.

— Давай, — говорит она.

Выпиваем еще по одной, закусываем.

— А теперь рассказывай. Это я так понимаю, был любитель красных роз?

Она кивает.

— Кто такой? Почему такой обиженный? Мало дала? Или совсем не дала?

— Совсем, — хмуро отвечает Наташа. Да, сочувствую мужику. Но меня это радует. Моя Наташа теперь только моя. Хотя понятнее не стало.

— Продолжай.

— Зовут Генка. Геннадий Скворцов. Познакомились пару месяцев назад, на одном из деловых мероприятий. А дальше ты догадываешься, наверняка, сам. После пары встреч поняла, что это вообще не мое. Потом еще оказалось, что он женат, — усмехается она, — прикинь, у него трое детей маленьких, а он по бабам шляется. Начал мне про любовь безграничную петь, обещал жену бросить. Дебил, короче. Никак не поймет, что он мне нахрен не нужен ни с женой, ни без.

— Если с ним ты тоже провернула парочку своих трюков, я его почти понимаю, — не весело говорю я.

— Ничего особого? я с ним не проворачивала. Не переживай. А мужики все одинаковые. Сначала про любовь поете, а потом ноги об нас вытираете, бежите новых баб искать, а прежних во всех грехах вините.

— Не скажи. Это ты, видимо, одних козлов выбираешь. Есть мужики совсем другие.

— На себя намекаешь?

— Не обязательно. Вон, Егор например совершенный однолюб.

— Ага, слышала я про Ларису.[4]

— Что ты слышала? Я ж не сказал, что он импотент. Он нормальный мужик со своими потребностями, которые можно спокойно удовлетворять с такими, как Лариса. Здесь о любви речь не идет.

— А у кого идет? У Генки? Он сегодня меня любит, через неделю за другой таскаться будет. А когда-то наверняка жене заливал о великих чувствах. Вот ты жене изменял? — классно все перевернула с ног на голову.

— Изменял, — честно признаюсь я, — но не я первый это начал, а только когда узнал, с какими рогами и как долго ходил сам, — она молчит, поэтому я продолжаю, — то, что все мужики козлы, настолько же верно, как и то, что все бабы — бл*ди. Это всего лишь стереотип, у которого есть много примеров, подтверждающих это утверждение, но немало и тех, которые говорят об обратном.

— Налей еще. По последней, — как-то слишком тихо говорит Наташа.

Делаю так, как она просит, только поднимаем рюмки, раздается звонок в дверь. Наташа так вздрагивает от неожиданности, что большая часть рюмки заливается на стол. В глазах ее снова мелькает неподдельный страх.

— Не бойся. Это пицца. Я заказал, — говорю, идя к двери.