Ловушка для тигра

За спиной Максиму почудилось легкое движение, что-то звякнуло, кто-то вскрикнул еле слышно. И установившаяся следом тишина была страшнее любого крика. Максим обернулся очень медленно, в руках он все еще держал не желавшую влезать в карман коробку, да так и застыл, сжимая упаковку в пальцах. Тот, кто вошел последним, — это оказался мужчина неопределенного возраста, лицо его скрывал низко надвинутый на глаза капюшон. А перед ним стояла та самая девочка в голубой куртке, она не двигалась и даже, как показалось Максиму, уже не могла самостоятельно держаться на ногах. Но тот, в капюшоне, крепко держал девочку одной рукой, а второй подносил к ее горлу шило. Покупатели шарахнулись от человека к стенам и тоже молчали. Максим поднес к лицу свободную руку, провел пальцами по губам, прикусил их, чтобы не сделать лишнего движения. Человек с шилом в руках стоит очень неудобно, любое неловкое движение, и шило войдет девчонке в горло. А она уже в полуобмороке, повисла, как кукла, и, кажется, не дышит. Максиму казалось, что самое важное сейчас — разорвать эту вязкую, гнетущую тишину. Когда появятся звуки, действовать будет легче, мысли примут правильное направление. Он сделал шаг назад, к подоконнику, и уронил на пол коробку. Звук, раздавшийся при ее падении, мог по громкости поспорить с разрывом гранаты. Дальше все происходило очень быстро, Максим еле-еле успевал за событиями, а уж о том, чтобы контролировать их, речь даже не шла.

— Пошли все на… отсюда! — проревел держащий девочку человек, откинул с головы капюшон. Максим увидел бледную, с желтушным оттенком кожу на лбу и покрытых щетиной щеках, почти лысую голову. Разглядел даже обломанные грязные ногти на пальцах, впившихся в ткань голубой куртки. Человек повернулся, посмотрел на Максима расширенными зрачками и покрепче стиснул плечо жертвы. «Это наркоман, у него, похоже, ломка», — быстро сообразил Максим. Что-то говорить или уговаривать человека в таком состоянии невозможно, реакция будет только одна — враждебность и агрессия. А чтобы снять симптомы ломки, наркоман в таком состоянии пойдет на все. Нужно соглашаться, делать все, что он скажет.

— Хорошо, хорошо, — покладисто согласился Максим, — мы все сейчас уйдем. — И очень медленно присел на корточки, сделав вид, что собирается поднять упавшую коробку. Его поведение у наркомана опасений не вызвало, он толкнул девочку, заставил ее идти перед собой. Та еле передвигала ноги, чуть склонила голову набок и резко отдернула ее — острие шила коснулось белой тонкой кожи. Максим смотрел на нее снизу вверх, стараясь не поймать взгляд наркомана. Лицо у девчонки в слезах, губы дрожат, идти уже не может. Но не плачет, даже не всхлипывает. Но надолго ее не хватит, она или упадет, или у нее начнется истерика. Обезумевший от ломки человек убьет ее, не задумываясь. Просто так, чтобы не путалась под ногами и не мешала. Но сейчас действовать нельзя, надо ждать удобного момента. «Только бы никто не вошел сейчас сюда, только бы никого не было», — повторял про себя Максим. Любое внезапное движение, шум, крик могли быстро поставить точку. Руки наркомана дрожали, но шило он держал крепко и ровно — не опускал его, не отводил в сторону.

Фармацевт все прекрасно поняла — она уже выложила на прилавок упаковки лекарств и отступила назад.

— Собирай, — приказал девчонке наркоман, и та начала сгребать через окошко маленькие коробочки, бросала их в прозрачный хлипкий пакет. Скоро он наполнился, но наркоман не торопился.

— Деньги, — скомандовал он, и продавец послушно открыла кассу, вытащила торопливо несколько купюр, сунула их в окошко. Эту добычу человек решил взять сам — опустил руку с шилом, протянул ее в окошко, сгреб деньги. Этих секунд Максиму вполне хватило — он прыгнул с места вперед и вверх, схватил девчонку за плечи и рывком отбросил назад и в строну. И остался с наркоманом один на один. Тот не сообразил, в чем дело, смотрел куда-то сквозь Максима и даже попытался оттолкнуть оппонента. Девчонка за спиной, наконец, заплакала, заголосила обретшая дар речи пенсионерка с бездонной кошелкой, грохнула входная дверь. Это стало сигналом для Максима, что пора заканчивать представление. Наркоман отлетел к дальней стене, приземлился за колонной, врезался в нее плечом. Шило он по-прежнему сжимал в левой руке и даже пытался приподняться.