Ловушка для вора

И оставил в прихожей Ляжечку, не подозревавшего о том, что в результате дружеских похлопываний по бокам из кармана у него исчез шприц, приготовленный для очередной инъекции Лиле.

Оказавшись в ванной, Щукин мгновенно вытащил из рукава куртки шприц и выплеснул его содержимое в раковину. Потом принюхался, поморщился, будто только что откусил от сочного лимона порядочный кусок, и открыл кран. Тщательно смыв всю дрянь из шприца, он набрал холодной воды в заранее приготовленную чистую баночку и набрал из баночки в шприц ровно столько, сколько там было одурманивающего зелья.

Проделав все это, Щукин проверил, чтобы в шприце не оказалось ни крохотной капельки воздуха, спрятал шприц в рукав, наскоро ополоснул лицо и намочил волосы. Потом, с полотенцем на шее, вышел из ванной.

Ляжечку в прихожей он не застал — Ляжечка находился уже в комнате, где была Лиля. Он стоял возле дивана, озадаченно смотрел на бездумно глядящую в пространство Лилю и рылся по своим карманам.

— Где-то здесь… — растерянно пробормотал он, оглянувшись на вошедшего в комнату Щукина, — чего-то я… это…

— Потерял что-нибудь? — осведомился Щукин.

— Ага, — озабоченно проговорил Ляжечка, не переставая рыться по карманам.

— Смотри! — воскликнул вдруг Щукин, указывая на Ляжечку, будто увидел на нем по меньшей мере громадного доисторического комара инфубуса.

— Что? — испугался Ляжечка и приготовился уже отпрыгнуть в сторону, но Николай протянул руку и ловко вытащил из нагрудного кармашка Ляжечки искомый предмет.

— Это потерял? — протягивая шприц Ляжечке, поинтересовался Щукин.

— Это, — проворчал Ляжечка, подозрительно глянув на Николая.

Тот спокойно выдержал его взгляд, а через несколько минут проговорил, заложив руки в карманы:

— Он у тебя, как косточка обглоданная, торчал. Как же ты по улице-то шел?

— Да я его вроде в другой карман клал, — сказал Ляжечка. — Да ладно, не важно…

Он присел на колени перед Лилей, ловко закатал ей рукав и, обнажив руку, вколол содержимое шприца девушке в вену. Использованный шприц Ляжечка повертел в руках и, не зная, что с ним делать, сунул под диван.

Щукин отметил это.

— Готов горчичник, — выпрямляясь, пропыхтел Ляжечка. — Пойдем, — сказал он, обращаясь к Щукину, — ей полежать надо, а нам с тобой — побазарить.

— О чем? — спросил Щукин, выходя вслед за Ляжечкой из комнаты.

Ляжечка не отвечал, пока они не достигли кухни. Там Ляжечка уселся на стул и достал из сумки, которую он подхватил, проходя через прихожую, бутылку водки.

— Садись, — пригласил он Щукина.

— Присаживайся, — поправил Николай и уселся за стол.

Ляжечка вздохнул и с необычайно торжественным видом принялся откручивать жестяную крышку бутылки.

— Стаканы-то достань, — попросил он.

Щукин нашел два стакана, наскоро ополоснул их под струей воды из крана и поставил на стол.

— По какому случаю праздник? — спросил он.

— Не праздник, — строго произнес Ляжечка и наклонил бутылку два раза — сначала над одним стаканом, потом над вторым, — просто как бы… Ведь теперь мы подступаем к финальной части нашей операции. Последний, как говорится, и решительный бой.

— И герл, — добавил Щукин.

— Чего? — не понял Ляжечка.

— Бой, говорю, и герл, — сказал Щукин, — то есть я и Лилька твоя. Последние и решительные…

Ляжечка поморщился — судя по всему, от чрезвычайных мыслительных усилий, но, так ничего и не поняв, махнул рукой.

— Ладно, — сказал он, — хватит шуточки-то шутить. Сегодня вечером паром отходит от пристани. Скоро ты в Швеции будешь. На эти бабки, — он кивнул на чемодан, который Николай поставил у своих ног, — сможешь себе новую ксиву замастырить и жить не тужить за бугром… Но перед этим должен перевезти туда девчонку. Что мне тебе говорить, — вздохнул Ляжечка так тяжело и фальшиво, будто по долгу службы находился на чужих похоронах, — ты и сам знаешь, как опасно все это предприятие… Пороху уже понюхал за последние… сколько? Два дня. Не боишься?

— А чего мне бояться? — беспечно откликнулся Николай. — Башли есть, — он толкнул ногой чемодан, — а с ними уже не страшно.

— Ты это!.. — заметно повысил голос Ляжечка. — Говори, да это… не заговаривайся! Подорвать, что ли, хочешь?

— Да ты что? — усмехнулся Николай. — Опять по себе меня судишь? Щукин если подписался, то сделает…

— Вот так, — с облегчением проговорил Ляжечка, — а подорвать тебе все равно не удастся. Тебя вести будут до самого парома, да и на пароме — тоже. Помни об этом и глупостей не делай лучше… На чем я остановился?

— На том, что я подорвать хочу, — напомнил Николай.

Ляжечка гневно сверкнул глазами, но ничего на это не сказал.

— Билеты — вот они, — проговорил он, выкладывая на стол две глянцевые бумажки, — вот все документы, необходимые на выезд, бабки… — он покосился на чемодан, — у тебя имеются. «Ствол» верни. «Ствол» тебе не поможет. Тем более там металлоискатели везде — фирма-то, которая паромами заведует, нерусская.

Щукин достал из-за пояса пистолет и положил его на стол.