Ловушка для ворона

Снаружи она немного постояла, представляя Невилла и Рэйчел вдвоём в Блэклоу. Если бы он хотел навредить Рэйчел, то не стал бы сообщать Вере о поездке. Или, может, она просто стала частью очень умной ловушки.

Глава шестьдесят вторая

Вера шла пешком от полицейского участка домой к Эдди на Риверсайд Террас. Это было неполалёку, а ей нужна была передышка после следственной комнаты, команды, жаждавшей её одобрения, ожидавшей, что она сотворит чудо. Она надеялась, что Эдди напомнит ей Бейкиз, где всё казалось очевидней, что она сможет отвоевать часть былой уверенности.

Эдди пригласила её на обед, и, сочтя, что ей следует внести свой вклад хотя бы символически, она остановилась в маленькой лавке флориста на Хай-стрит, чтобы купить цветы. На руднике тоже кто-то оставил цветы, чтобы отметить место смерти Грэйс. Цветы для скорби. Для памяти. Или для праздника.

В конце улицы она остановилась, переводя дыхание. Ей не хотелось появляться в доме взмокшей, задыхаясь. Мимо проехала машина, остановилась перед домом Эдди, и оттуда выпрыгнул Питер Кемп. Он был за рулём не белого «Лендровера», а чего-то блестящего и спортивного с громким двигателем. На нём была повседневная одежда – серые хлопковые брюки и зелёная рубашка поло с логотипом компании. Очень патриотично. Он пробежал по ступенькам и ударил ладонью по звонку.

Когда Вера подошла к передней двери, Питер был внутри, на кухне в подвале. Она перегнулась через перила, но хоть ей и было видно пару, она не могла разобрать, о чём они говорят. Это явно была не дружеская беседа. Она застыла на мгновение, но потом любопытство взяло верх, и она позвонила в дверь. Дверь открыла раскрасневшаяся Эдди.

– Слава богу, – пробормотала она. – Если бы вы не пришли, я бы его убила.

На кухне, помимо дочиста выскобленного соснового стола и стульев, стоял небольшой диван с брошенным на него хлопковым индийским покрывалом. Питер Кемп уселся там, когда Эдди вышла из комнаты, чтобы ответить на звонок. Он сидел развалившись, длинные ноги раскинуты по полу, так что больше никому не оставалось места, чтобы присесть. Увидев Веру, он медленно поднялся на ноги.

– Инспектор, – сказал он. – Какой сюрприз. А я всегда считал мисс Лэмберт таким честным человеком. Надеюсь, вы пришли сюда не с арестом. – Он многозначительно посмотрел на поникшие цветы. – Ах нет. Это светский визит. – Слова прозвучали как обвинение.

Его веснушки очень выделялись на светлой коже.

– Послушайте, – перебила Эдди. – Вам лучше уйти. Больше нам не о чем говорить.

Он, похоже, собирался возразить, но передумал, вместо этого приняв озабоченный вид.

– Вы знаете, – сказал он, – мне очень нравится Рэйчел. Я пекусь о её интересах. Не хочу, чтобы она разочаровалась.

Эдди подождала, пока он поднимется по лестнице, повернулась к Вере и изобразила, что её тошнит. Когда она вернулась в комнату, они услышали, как его машина взревела, оживая, и умчалась прочь. Она свирепо громыхала приборами и ставила на стол всё, что смогла отыскать в холодильнике. Вера подождала с разговорами, пока полбуханки хлеба, скомканный шар из серебряной фольги с мягким сыром внутри, большой кусок подсохшего чеддера и пара кусков ветчины не появились на столе. Эдди стояла у раковины, перетряхивая готовый салат из пластиковой тары в миску.

– К чему всё это было?

– Он всегда был мелким самонадеянным засранцем, – сказала Эдди.

– Чего он хотел?

– Он, должно быть, услышал, что Рэйчел подумывает попробоваться на другую работу. Просил меня убедить её остаться. Если он получит контракт на новый заповедник в Блэклоу, он надеется, что будет им управлять. Он боится, что не сможет вести дела фирмы без неё. И он прав. Не сможет.

– Мне это кажется весьма лестным.

– Но дело в том, как он это сказал. Вы знаете, что он сказал? «Она должна понимать, что сейчас, возможно, неподходящий момент. Потенциальные работодатели с подозрением отнесутся к любому, кто связан с расследованием убийства», – подразумевая, что Рэйчел может иметь какое-то отношение к смерти Грэйс.

Вера поняла, что Эдди вот-вот заплачет. В холодильнике она заметила бутылку вина, на четверть пустую, с втиснутой обратно пробкой. Она вытащила её, налила каждой по стакану, выпила, поморщилась и подумала, как давно оно здесь стояло.

– В любом случае, почему вы хотели со мной поговорить? – спросила Эдди, всё ещё злясь. – Вы сказали, что хотите расспросить о Невилле. Если вы вернётесь вечером, сможете увидеть Рэйчел. Она расскажет вам всё, что вы хотите узнать.

– Насколько я понимаю, она влюбилась. Это не улучшает качества суждений.

– Кто вам это сказал?

– Энн Прис. Я ездила в Ленгхолм повидать её прошлой ночью.

– Значит, она всё ещё там. Я удивлена. Мне казалось, она решила уехать.

– О, она всё ещё там, – сказала Вера. – Но она, похоже, в состоянии неопределённости. Ждёт, чтобы что-то произошло. У вас нет идей, чего она может ждать?

– Может, какого-то мужчину. Она не из болтливых, но, как я поняла, брак несчастливый. Впрочем, а кто счастлив?

Вера отрубила кусок хлеба от буханки.

– Так что? – потребовала она. – Это правда?