Ловушка (ЛП)

Они отобедали в маленьком ресторанчике категории D с обедами по 12,50 франков. Затем прошлись вдоль Соны. Потом, поскольку начинало темнеть, они вернулись к отелю. Бриде любил прогуливаться по площади Карно в тот час, когда немцы возвращались по комнатам. Группы полицейских мотоциклистов, следивших за их безопасностью перед отелем, иногда отпускали на их счет шуточки, и шутки эти, исходя от власти, привлекали зевак.

Вскоре наступила ночь. "Кончится тем, что нас заметят", – сказала Иоланда. В роще, окружавшей статую Республики, не было гуляющих пар, но рыскали одинокие мужчины. Они не вызывали страха. Неожиданным следствием поражения было то, даже повесы казались безобидными. Время от времени проходили группы приезжающих, спускавшихся от вокзала.

Проходя мимо плотно закрытого окна, Бриде услышал радио. Он остановился. Лондон или Виши. Это был Лондон.

– Ты идешь? – сказала Иоланда.

– Это Лондон, – сказал Бриде.

– Лондон уже прошел.

– Нет. Это личные послания.

Отчетливо доносилось:

"Тандем Роже починен".

"Химеры – дуры".

"Альбертина никогда не делала прививки. Повторяем: Альбертина никогда не делала прививки".

"Коты Люксембурга продолжают мяукать".

Иоланда подошла.

– Ты идешь? Это неинтересно.

Но Бриде стоял не шелохнувшись. Ему было приятно слушать эти послания. Это были знаки, единственные знаки среди всего этого убожества, что что-то еще происходило, что были еще где-то люди, которые обманывали немцев, которые строили против них планы. И он тайно надеялся, что, не зная уж, по какому стечению обстоятельств, одно из этих сообщений будет адресовано ему, что он, например, услышит: "Муж Иоланды ожидается в Лондоне".

* * *

Через день Бриде вернулся в Виши. Его бумаги должны были быть готовы. Прибыв утром, он только под конец дня решился пойти в Министерство внутренних дел. За эти несколько дней столяры и маляры придали отелю бальнеологического санатория вид, более соответствовавший серьезности вмещаемых им служб. Вращающиеся двери на входе были сняты. Входили и выходили так часто, что они стали мешать. Возможно, что в этом упразднении присутствовали и соображения безопасности. Те несколько секунд, которые уходили на то, чтобы их пройти, могли способствовать какой-нибудь опасной выходке, покушению, например. Приемная была превращена в пропускной пункт. Всюду были наведены перегородки. Они уже были завешаны пропагандистскими плакатами. Сменный часовой при каске и карабине стоял на входе в лифт.

Бриде почувствовал, как у него сжало сердце. Ему казалось, что в его отсутствие что-то произошло. Повсюду полицейские в униформе. Из страха, что его остановят, если он пройдет, ничего не сказав, он спросил у одного из них, не знал ли он, где находится кабинет г-на Бассона. Полицейский не мог ответить. Хотя в его обязанности наверняка не входило сопровождать приходивших, он провел Бриде к столику, за которым сидел привратник с цепочкой, как в Париже, и в расшитой позументами ливрее.

Привратник посмотрел расписание. Сидевшие сбоку от него двое мужчин обыкновенной наружности разговаривали вполголоса.

– Вам нужен мсье Бассон?

– Да.

– Второй этаж.

Часовой не уходил. Бриде его поблагодарил. Присутствие рядом с ним вооруженного человека было ему глубоко неприятно. Должно быть, тот чувствовал, что оконфузился. Будет неповадно больше ходить за посетителями.

Бриде поднялся по лестнице. На самой площадке второго этажа стояло с дюжину выстроенных в ряд плетеных кресел. "Должно быть, сделали зал ожидания", – подумал Бриде.

Он спросил Бассона. Дежурный вскоре вернулся, мсье Бассона не было в кабинете. Мсье Бассон был на встрече с Министром, но должен был скоро вернуться.

Бриде сел. В расписании он отыскал среди прочих имен имя Бассона с непонятно мрачным по содержанию примечанием: "Господин Бассон принимает только с одиннадцати до полудня".

"Они обосновались надолго", – подумал Бриде. Он закурил сигарету. Между креслами были расставлены пепельницы, каждую из которых поддерживал вырезанный из дерева грум. Без конца проходили чиновники, и никто из них так и не бросил самого короткого взгляда на посетителей.

Бриде прождал уже час, когда четверо мужчин вышли из кабинета. В их числе был Бассон. Бриде привстал, чтобы привлечь внимание. Он встретил взгляд своего друга, но тот, еще трепеща, не подал никакого знака.

Бриде снова сел. "Как только он закончит, он подойдет ко мне".

Эти четверо разговаривали в полный голос, казалось, нисколько не боясь быть услышанными. Бриде не сводил глаз с Басона, но тот, словно чувствуя это, все время смотрел в сторону. "Тот, что посередине, должно быть министр", – подумал Бриде. Это был высокий мужчина крепкого сложения, одетый в элегантный костюм. Волосы его были напомажены. Он не разговаривал, но и не слушал того, что ему говорили. Было понятно, что главное было оговорено, и он задерживался только из вежливости. Что касается трех остальных, то их оживление было несколько раболепским. Через него они пытались показать наперед, с каким вниманием и серьезностью будут исполнены приказания.