Ловушка сбывшихся кошмаров

— Почти два месяца.

Саше очень хотелось спросить, сколько времени прошло для него, но она боялась услышать ответ. Боялась, что он заперт в этом чертовом городе уже несколько лет. Когда весь Кувандык по-настоящему находился во сне, время в нем текло медленнее, чем в реальности, но кто знает, как теперь все изменилось? Параметры сна наверняка задает Шумский, где бы он ни был, и Саша не сомневалась, что ему подвластно изменить и ход времени в собственном сне.

— В какой-то момент мне будто удалось ухватиться за твой голос, — продолжал Войтех. — Наверное, очень не хотелось снова оставаться одному. Это сложно объяснить, но я… как бы пошел за твоим голосом, открыл незнакомую дверь, но оказался в темноте. Так повторялось еще несколько раз, пока наконец за дверью не оказалась больничная палата. Но и там мне не удалось остаться надолго. Только сегодня я, идя за голосом, оказался сначала в твоем сне, а потом здесь.

— Может быть, потому что сегодня я впервые уснула рядом с тобой? — предположила Саша.

— Может быть, — согласился Войтех.

— Черт, надо было раньше так сделать!

— Не думаю, что это помогло бы, — покачал головой Войтех. — Полагаю, сначала мне было необходимо научиться следовать за твоим голосом, научиться видеть все эти двери. В любом случае, теперь я здесь. Только… — Он снова огляделся по сторонам, задержавшись на секунду дольше на собственном теле. — Хотелось бы еще знать, где мы. Что случилось, почему ты забрала меня из больницы?

Саша тяжело вздохнула.

— Случилось много всего.

Она рассказывала долго, а Войтех слушал внимательно, не перебивал, только хмурился все сильнее. Саша не утаила ничего, даже всех подробностей своей сделки с Верховым. Рассказывать было страшно, но и врать ему она не хотела.

— Что ж, думаю, выбора у тебя действительно не было, — проговорил он, когда она закончила, — я не имею права тебя осуждать. Вот только я сомневаюсь, что все дело в Неве. Точнее, в Ангеле.

— Почему? — не поняла Саша. Так сказала и Лиля, но подробностей Саша еще не знала, а потому не могла оценить, насколько можно верить ее мнению, не хочет ли она как минимум подсознательно выгородить мужа.

— Потому что не стал бы он убивать исподтишка и едва ли начал бы с Нины. Чего ему бояться? Он наверняка чувствует себя всесильным, да, в общем-то, таковым и является.

— Тогда кто это мог сделать?

Войтех задумчиво посмотрел в темное окно, за которым не было еще даже проблесков рассвета, но Саше казалось, что у него уже есть ответ. И когда он снова повернулся к ней, она поняла, что не ошиблась.

— Шумский, — сказал он. — Подумай, он ведь все это с Кувандыком затеял для того, чтобы уничтожить нас. И если уж у меня получилось прийти и в твой сон, и в реальность, то что стоит это сделать ему?

Саша пораженно молчала. Почему она до этого не додумалась? А ведь должна была! Должна была еще в тот момент, когда не знала, что Нина умерла во сне, когда думала, что та просто сидела и ждала, пока ее задушат. Разве это не похоже на гипноз? Разве Шумский уже не показал себя великолепным гипнологом? Пусть для этого он пользовался музыкой, а теперь его скрипка уничтожена, но почему она решила, что он не нашел другой способ?

— Знаешь что? — внезапно сказал Войтех, подавшись к ней чуть ближе, но так и не коснувшись. — Не думай ни о чем. Поспи. Я буду сторожить твой сон, тебе нужно отдохнуть. Утром обо всем расскажешь остальным, и вы подумаете, что делать с этой версией.

— Нет, — Саша отчаянно замотала головой. — Пока ты здесь, я не усну. Что если открою глаза, а тебя больше не будет?

— Тогда просто ложись, — не стал спорить Войтех. — А я посижу рядом. Я никуда не уйду, обещаю. Но тебе нужно отдохнуть.

Вот и какой был смысл во всех этих маникюрах и парикмахерах, если, придя к ней, он увидел ее усталой, бледной и осунувшейся? С этой мыслью Саша легла на кровать, держа за руку одного и глядя на другого. И даже если это ее галлюцинация, даже если ее больное воображение все придумало, таким вот причудливым образом подкинуло новую версию, то сейчас ей было все равно. Утром она поделится идеей с друзьями, а пока будет здесь. Просто невозможно куда-то бежать, когда впервые за два месяца страх отступил.

Глава 9

10 августа 2017 года, 9.21

ул. Озерная, Санкт-Петербург

Бело-оранжевое такси притормозило возле закрытых ворот, за которыми виднелся двухэтажный дом, выкрашенный в светло-серый цвет и покрытый коричневой черепицей. Окна на втором этаже оказались зашторены, а первый этаж скрывался за забором, поэтому есть ли кто-то внутри, сказать было сложно.

Ваня сунул таксисту чаевые и вывалился из салона автомобиля. Последние пару дней он мало двигался: сначала сидел в камере, потом — в машине, а потому непривычные к бездействию мышцы затекли и отказывались слушаться. Он протянул руку Анне, но та проигнорировала его, вышла из машины самостоятельно. Все еще дуется. Что ж, это понятно, но и вины за собой Ваня не чувствовал.