Ловушка Силы

– Давайте так: выйдет сорок дней, обязательно что-нибудь придумаем. Постоянно ночевать там не получится. Разве что девушку могу приводить. Хотя это и будет выглядеть несколько странно, при том, что у меня есть отдельная квартира.

Я задумался.

– Ага, Лею вон тогда прокачаешь, – улыбнулся Вадим. – Олю я с тобой спать не отпущу.

Мы посмеялись, и напряжённость вроде спала. В первую очередь договорились пустить Дениса. Он собирался просветить эту плитку каким-то прибором и узнать, что за камни там замурованы. А там как пойдёт.

Я вернулся домой пораньше, чтобы лечь спать часов в десять. Тогда для ОС останется больше энергии. По дороге зашёл в мясную лавку и купил несколько стейков по баснословной цене. Проклиная дорогой район отца с элитными магазинами, я ввалился в квартиру.

Плита оказалась индукционной. Просто зверь! Сковородка нагрелась моментально, и брошенное на неё мясо возмущённо зашкворчало.

Интересно, Лидуня часто готовила здесь или совсем от рук отбилась? Когда мы жили вместе, она довольно неплохо справлялась. А если уж говорить откровенно и оценивать непредвзято, как призывал Вадим, готовила она вкусно. Только мне её изыски никогда не нравились, старался есть по кафешкам и в школьной столовой. Как там говорят? Еда хранит тепло рук повара? Руки Лидуни были ледяными, как змеи. В переносном смысле, конечно, и, наверное, только для меня.

Я почистил картошку, нарезал тонкими ломтиками и кинул её на вторую сковороду. Когда мы стали жить вместе, Катька нередко просила помочь в готовке. Ей вообще нравилось делать всё вместе. Вот кое-чему и научился. Иной раз я просто сидел и наблюдал, как она колдует у плиты. Она уютная и добрая, эта моя Катька. Даже неправильную еду вроде мяса жарила ради меня.

Я вздохнул и посмотрел на телефон. Что останется между нами, после того как всё закончится?

Лучше об этом не думать. Как правильно сказал Колян, задача выживания сейчас на первом месте.

Я перевернул стейки и убедился, что мясо покрылось ровной золотистой корочкой. По кухне распространился ароматный запах. На форумах часто писали, что для ОС лучше соблюдать вегетарианскую диету, а мясо заземляет, но мы с ребятами решили, что мне нужно поступить с точностью до наоборот. Мясо даёт много энергии, а комната трансформирует её в осознанность. Всё просто.

– Спальня ты моя, спаленка – спасение моё, – пробормотал я, помешивая картошку. – Ничего-то я без тебя не могу.

Стейки дожарились как раз к приходу отца, и я невольно подумал, что заменяю ему Лидуню. Теперь вот ещё и кушать готовлю.

– Нет, Андрей, извини, я не буду, – пробормотал отец, и я заметил, что он какой-то грустный. То ли я лучше научился читать его лицо, то ли он перестал носить при мне маску.

– Как прошли банкет-переговоры? – осторожно спросил я.

– Да хорошо прошли, просто прекрасно! – отмахнулся отец. – Наелся этих закусок, не лезет ничего.

Он покосился на мою тарелку, где лежал сочный стейк с корочкой в окружении жареного картофеля и зелёного горошка. Это тоже Катькина школа – красивая подача.

– А знаешь, давай-ка половину порции, –кивнул отец и присел на диван.

Половину порции! Ну всё, если Данилыч уволит из сисадминов, пойду в ресторан работать.

Я разрезал стейк напополам, кинул картофеля с горошком.

– Так что случилось?

Отец потёр переносицу.

– Это с Лидией связано.

Сказал и замолчал. Я терпеливо ждал продолжения. Опять ведьма, будь она неладна! Что на этот раз? В голове промелькнула мысль, что это может иметь отношение к спальне. Не дай бог она эту плитку тоже своим подругам завещала. Завтра придёт бригада такая с молоточками. Тук-тук-тук – и прощай защита. А с ней и спокойный сон.

– Мне надо слетать на пару дней в Германию, – произнёс отец.

Я подцепил вилкой горошину из гарнира, положил в рот и продолжил ждать.

– Лидия уже несколько лет как организовала благотворительный фонд. Оформлен, конечно, на меня, но она – его лицо. И есть там один проект. Одарённые детишки-инвалиды рисуют картины, а она устраивает выставку в галерее. Часть выручки идёт на покрытие расходов, а остальное – в реабилитационные центры. Вот, кстати, на кухне у нас оттуда рисунок: «Сельские рассветы» называется.

Я обернулся, рассматривая залитый солнечными лучами луг и коров, пасущихся у плетеной изгороди. Вдали виднелись маленькие деревенские домики и синяя лента реки. Вспомнилось, как в первый свой визит, я решил, что это картина какого-то известного художника. А дорогая тут только рама, слишком вычурная, для такого простого пейзажа. Но, с другой стороны, простое – не значит дешёвое, как и талантливый – не значит известный.

Отец некоторое время смотрел на картину вместе со мной, а потом вздохнул и продолжил:

– Какой-то мальчик рисовал, без рук от рождения, сирота. Кисточки пальцами ног держит. Представляешь? И как здорово получается! Немцы когда узнали эти подробности, все его картины разобрали. По-моему его кто-то усыновил потом. Так вот.

– А почему в Германии-то всё проводите? –удивился я. – Дети русские же?