Ловушка в Волчьем замке

– Хорошо, я пока приму душ. – Тимош поспешно встал.

– Давай.

В гостиной Катя взяла телефон и села в кресло.

Сквозь шум льющейся воды Тимош услышал, как она зовет его и барабанит в дверь ванной. Закончив мыться, он обмотался полотенцем и открыл дверь.

– Ты бы еще шубу надел, – рассмеялась Катя. – Егор просит триста баксов, за меньшую сумму не соглашается.

– Хорошо, когда он будет готов?

Катя спросила у Егора.

– Говорит, не меньше чем через час. Он уже спал.

– Пусть поторопится!

Тимош немного успокоился и, выйдя из ванной, начал одеваться.

– Кофе будешь? – спросила Катя. Она уже набросила на себя легкий полупрозрачный халатик.

– Спасибо, выпью с большим удовольствием.

«Господи, когда же наконец появится просвет после темной полосы?»

– Если ты не против, я сделаю тебе кофе по-бразильски – пополам с какао.

22

Тимош пил кофе не спеша, мелкими глоточками, не получая удовольствия от напитка. Ему не понравился купаж, приготовленный Катей, – привкус какао перебивал вкус кофе. Качество натурального кофе, по его мнению, определяют его сорт, место произрастания, тонкость помола, а не всякие добавки. Он предпочитал кофе, выращенный на родине этого напитка, в Эфиопии.

Раздался звонок в дверь.

– Неужели это Егор? – удивилась Катя. – Ему только ехать сюда минут двадцать, хотя ночью, наверное, меньше.

– Может, это кто-то из твоих друзей?

– После полуночи? – Катя скептически хмыкнула. – Разве что кто-то очень пьяный или привидение. Сейчас кого-то поставлю на место, ведь сын, будь он дома, уже спал бы!

Катя решительно вышла в коридор. Тимош слышал, как открылась входная дверь, и Катя вроде бы вскрикнула. Он поднялся, чтобы прийти ей на помощь, и тут увидел, что в комнату влетело привидение Лаймы, притом настроенное воинственно.

От неожиданности Тимош попятился, зацепился ногой за стул и едва не упал. Этого не могло быть, но это была точно Лайма! В голове, как молния, промелькнула мысль: «Вилкасы после смерти становятся упырями и сосут кровь у живых! Она пришла за мной! За моей кровью и по мою душу! И это не сон!»

– Привет, дорогой! Соскучился?

Тимош ничего не мог сказать, он только открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная штормом на берег. В груди пекло, он не мог сделать вдох. Ему вспомнились обугленные фигуры Лаймы и ее телохранителя в обгоревшем остове джипа, более похожие на неудачно сделанные черные манекены или куклы. Его стало подташнивать. Вспомнились слова епископа-философа Беркли: «Весь материальный мир – это лишь комплекс моих ощущений». Его ощущения нельзя было назвать неприятными – они были невероятные и ужасные!

Призрак Лаймы все ближе подходил к нему, гаденько ухмыляясь. Тимош с ужасом ожидал, что она откроет рот и он увидит вампирские клыки.

– Ты думал, что покончил со мной? А я, как видишь, жива и здорова! Чего тебе пожелать не могу!

«Она жива?!» И тут словно пелена спала с глаз Тимоша. Это была вполне реальная женщина, а не мифическое существо, но не менее опасная, чем оно. А может, даже более.

В комнату вошли два верзилы и между ними перепуганная Катя, переводящая взгляд с одного на другого.

– Отправьте девчонку в соседнюю комнату, чтобы нам не мешала. Проследите, чтобы у нее телефона при себе не оказалось, – нам только полиции здесь не хватало!

Один из верзил быстро обыскал Катю, что сделать было совсем не сложно – под коротким халатиком на ней ничего не было, и, крепко взяв ее за запястье, словно она, парализованная страхом, могла убежать, вывел ее в коридор. Лайма уселась в кресло, где еще недавно сидела обнаженная Катя, и закинула ногу на ногу. Несмотря на серьезность обстановки, Тимош вдруг представил Лайму в этой позе голой и невольно улыбнулся.

– Ты дурак, да?! – вскипела Лайма. – Угробил мою лучшую подругу вместе с телохранителем, убил брата, и еще скалишься?! Вася, сотри с его рожи идиотскую улыбку!

Оставшийся в комнате верзила с лицом, не выражающим ни чувств, ни мыслей, словно у робота из «Терминатора», молча направился к Тимошу, у которого не было сомнений относительно его намерений. Тимош, не желая стать мальчиком для битья, приняв боевую позу, стал вспоминать навыки, полученные во время недолгого посещения школы восточных единоборств. Верзила, все так же без эмоций, сымитировал два быстрых отвлекающих прямых удара – левой-правой – и сразу же нанес подлый удар носком в коленную чашечку.

Тимош взвыл и еле удержался на ногах, инстинктивно схватившись за колено, которое пронзила сверлящая боль, как будто в него вонзилась невидимая дрель. Следующий удар верзилы правой пришелся в ухо, где одновременно зазвонили все колокола, имеющиеся в городе, и у Тимоша возникло ощущение, что выключили свет. Он не почувствовал, как плашмя рухнул на пол, не слышал глухого удара, сопровождающего встречу его головы с твердой деревянной поверхностью.

– Вася, ты идиот! Я не просила его калечить!

– Я левша, а бил правой, слегка. Хилый он!

– Смотри, чтобы тебе не пришлось лечиться! Мне он нужен для разговора, а не для того, чтобы наделать из него котлет!