Ловушки памяти

Марина была почти единственной среди нас, кто принципиально не хотел признавать всемирную компьютеризацию. Она продолжала писать все домашние работы от руки, не прибегая к помощи компа. Она долго не решалась подойти к новенькому ноутбуку, подаренному ей родителями на день рождения, но потом всё же сделала робкие попытки освоить Интернет. Мало-помалу девчонка втянулась. Стала гулять по просторам всемирной паутины, выуживая оттуда кучу полезных и бесполезных сведений. Потом зарегистрировалась сразу в нескольких социальных сетях и начала активно общаться с новыми людьми. Это ей очень нравилось. А вот в вопросах учёбы она осталась верна доброй шариковой ручке и бумаге формата А4, на которой и писала свои курсовые и доклады. На Маринкину беду, некоторые преподаватели требовали от нас презентации, выполненные в Power Point, и она ужасно страдала от необходимости использовать компьютер по прямому назначению. Сначала девушка просила нас о помощи, и мы действительно делали за неё слайды, но потом всем это надоело и ей сказали: «Дальше – сама, не маленькая!» И вот теперь она опять стонет, что ей не хватает времени просто установить программу!

– Приноси ноутбук, я тебе помогу, – я решила снова выступить добровольцем. – Давай завтра.

– Давай! – обрадовалась Марина. – Ой, как здорово!

Судя по её реакции, именно этого она и добивалась.

– Только всё остальное приучайся делать сама, – хмуро предупредил её Антошка, – а то так и будешь у всех над душой стоять и просить о помощи. А это всё – элементарно!

– Спасибо, спасибо, Мила, – радовалась девушка, игнорируя последнюю фразу Рейера, – я завтра обязательно принесу комп. Ладно, пойдём мы, наверное, а то холодно очень.

С этими словами Марина развернулась и ушла, прихватив с собой девчонок. Мы с Антохой облегчённо вздохнули – хорошо вновь остаться наедине и поболтать о том, что действительно интересует.

– Да… Не май месяц, – справедливо отметил Антон и заботливо предложил:

– Давай я из гардероба одежду принесу.

Я неопределённо пожала плечами: мне, несмотря на сильный двадцатиградусный мороз, почему-то было вполне комфортно на улице. Видимо частые «прогулки» по лесу закалили меня и сделали устойчивой ко всем негативным воздействиям среды. У меня как будто вырос новый слой кожи – толстый, защищающий от холода и непогоды. Кровь будто стала горячее и текла по венам гораздо быстрее, не давая мне замёрзнуть. Да, удивительно – изо рта вырывается густое облако пара, а мне тепло, словно я нахожусь в помещении.

– Держи, грейся, – запыхавшимся голосом сказал Антон и накинул мне на плечи дублёнку. Было видно, что парень торопился поскорее избавить меня от холода и потому всю дорогу от гардероба бежал.

– Спасибо, – сердечно улыбнулась я. – Так где и когда я должна пересечься с этим Лавровским?

Рейер просиял:

– Ты точно хочешь попробовать?

– Я же сказала, что не уверена в успехе. Но попытаться же мы можем! Главное, чтобы после всего этого он окончательно не ополчился на журнал, где работает твой Зиновий! Вдруг этот Николай мне откажет и вообще с вами разговаривать не захочет?

– На этот счёт не волнуйся. Дела уже и так безнадёжны. К нему наши лучшие журналисты подъезжают около года, а он их неизменно динамит. То по телефону откажет сразу, то встречу назначит и не приходит! Ребятам было очень обидно!

– Знаешь, этот тип мне всё меньше и меньше нравится, – призналась я. – По-моему, он ведёт себя просто непорядочно.

– Да ладно… Лавровского тоже понять можно – у него непростая судьба, – спокойно произнёс Антошка. – Представь себе: человек всю жизнь бьётся, пашет, как вол, а признания не получает. А ведь в творческой профессии признание, слава – это главное. Даже важнее денег.

Я кивнула:

– Стать знаменитым лишь в 45 лет! И то его у нас никто не признаёт. Он – звезда там, на Западе. А у нас Лавровский – всего лишь один из многих селебрити… Не круто.

– Круто не круто, а он за границей заработал уже 125 миллионов долларов или около того, – живо возразил Антон, – неплохо по нашим меркам, а? И это нельзя не признать. Поэтому даже у нас он очень крут.

– Да уж. Только я одного никак в толк не возьму – зачем он вам так сильно понадобился? Ну, не хочет и не хочет… Что, на этом Лавровском свет клином сошёлся? Мало режиссёров хороших, что ли?

– Понимаешь, Мила, – осторожно, несколько смущаясь, начал Антон, – у Зиновия очень специфический журнал.

Я понимающе улыбнулась:

– Понимаю вашу специфику. Эстеты, интеллектуалы, люди искусства…

– Правильно понимаешь, – похвалил Рейер. – Именно такой читатель – самый придирчивый и любознательный, какой только может быть. И герои им нужны соответствующие. Тут интервью с артистами из сериалов про ментов не подсунешь… Им подавай инакомыслящих. Диссидентов, чудаков… Успешных, разумеется… А Лавровский – и то, и другое, и третье!

– Поняла. Так когда и где мне нужно будет попасться на глаза этому господину?