Лоза Шерена. Братья [СИ]

А мальчишка-то не простой! Очнулся вдруг, обнял русалку и ответил поцелуем на поцелуй, лаская ладонями тонкую спину. И русалка выгнулась под лаской, затрепетала, а глаза ее, колдовские, зеленые, вдруг затуманились, прикрылись, а тяжелые, густые ресницы отбросили на щеки легкие тени.

— Умеет с женщинами обращаться, — одобрительно заметил Кадм. — Может, не будем им мешать?

Издевка телохранителя лишила Мира остатков разума. Еще как он им помешает! Но не успел Мир шагу сделать, как темная вода вокруг парочки окрасилась синим, пошла яростными, недобрыми волнами, рискуя выплеснуться из озера, и в морозной тишине отчетливо запахло магией.

— Ты говорил, что это рожанин, — как всегда, первым среагировал Лерин. И, как всегда, не упустил шанса подколоть Армана. — Умеешь ты гостей выбирать, дозорный… Привел к Миру мага? Судя по его силе — высшего? Не проверил?

— Лерин! — одернул его Мир. — Чего стоишь!

Лерин подчинился сразу, наверное, не без удовольствия. Разорвало воздух короткое заклинание, и русалка закричала истошно, когда вместе ее с человеком выдернуло из воды и грубо швырнуло к ногам Мира…

— Я предупреждал, — прошипел Мир.

Русалка возмущенно ударила хвостом по белоснежному мрамору, окатывая озерной водой, и прижала к себе вновь потерявшего сознание человека с такой яростью, что Мир, вздохнув, понял: так просто не отпустит. Тихо выругался рядом Лерин: он терпеть не мог, когда ему портили одежду.

— Я сказал, — продолжал настаивать Мир, на этот раз мягко, как ребенка. — Отпусти! Уходи в озеро и отпусти, не упрямься, сама же знаешь, что и ты, и он — в моей власти.

— Он мой, — упрямо прошипела русалка. — Мой. Отдай… у тебя много. А я одна… мне плохо. Прошу…

Мир глубоко вздохнул, почувствовав противный привкус вины. Ведь в ярко-зеленых глазах русалки прочитал он не ожидаемое упрямство, не каприз, а столь знакомое, обжигающее душу одиночество. До этого он и не знал, что нечисть умеет чувствовать. Хотя, сам он кто… оборотень. Тоже нечисть?

— Отпусти человека! — мягко сказал он. — Даю слово, я найду тебе пару…

— Верни меня в воду… — перестала вдруг сопротивляться русалка, — задыхаюсь, сжалься…

Мир посмотрел на Лерина, и телохранитель чуть видно кивнул. Вновь загорелись синим его глаза, зажглась на его переносице руна, вновь разорвало зимний воздух заклинание. Раздался за спиной тихий плеск, но Мир уже забыл о русалке. Он задумчиво наблюдал, как Кадм наклонился и легко поднял неудачливого рожанина на руки, с помощью Лерина устраивая его на скамье.

— Мир… Это же… — прошептал Тисмен.

Мир уже и сам видел. И не знал, плакать ему или смеяться.

Знакомые черные волосы. Бледное круглое лицо, тонкие черты, пухлые губы, покрытые инеем… и когда эти глаза откроются, вновь заглянут в самую душу, взбаламутят своим упрямством и вновь почувствует Мир привкус силы целителя судеб.

— Блокируй его силу, быстро! — прошипел он, приходя в себя. — Если он снова удерет, я с вас шкуру спущу.

— От меня еще никто дважды не удирал, — недобро улыбнулся Тисмен.

* * *

Солнце заливало небольшую гостиную и путалось лучами в витиевато вышитых гобеленах и подушках. Где-то вдалеке отбил полдень колокол, запела над городом труба, а Аланна все так же недоуменно смотрела на посланника повелителя. И не смела поверить только что услышанным словам:

— Да, будет лучше, если ты все же сейчас останешься в замке. Вместе со своим женихом.

— Повелитель приказал приставить к нам охрану? — переспросила она.

— Да, — ответил стоявший перед ней мужчина, и на лбу его на миг зажглась синим огнем руна.

Один из телохранителей Деммида, Дар… но почему…?

Аланна спохватилась и хотела опуститься на колени, но телохранитель был быстрее и не позволил. Он лишь легким движением взял ее под подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть себе в глаза, и тихо прошептал:

— Как хорошо, что ты не похожа на мать, моя архана.