Лоза Шерена

    Бледное лицо Ара, еще мальчишки. Тихие, успокаивающие слова и взрослый голос:

    - Перелом, архан. Благодарите богов, что так легко отделались - ноги можно вылечить, шею - нет.

    Запах мокроватой земли. Тьма перед глазами. Руки Ара, что поднимают с травы, несут наверх. Собственный стон, беспомощный, злой, слезы на щеках.

    Подхватили Рэми волны боли, упала на его плащ со щеки Ара капля. Черный взгляд вызванного виссавийца-целителя, стрелой пронзил душу, даруя золотистое облегчение.

    Боль от исцеления казалась невыносимой... Но рядом был Арман. Держал за руку, гладил волосы и тихо плакал.

    Боль опустила, а испуганный, полный сочувствия взгляд старшего брата остался. Он заставил Рэми сесть на траве, преодолеть слабость, и сказать Ару:

    - Не болит.

    Но брат был все еще бледен.

    - Не плачь...

    - Не досмотрел, - по-взрослому серьезно ответил Арман. - Дал тебе упасть. Больше не дам, обещаю. Больше никогда тебе не будет больно.

    Сон сменился другим...

    Рэми не отваживался выйти из тени. Вжимался в надгробие Северина, чуть пьянея от аромата смерти. Немаги этого не чувствуют, а для Рэми камни усыпальницы были насыщенны пугающей силой. Той же самой, что исходила от жрецов бога смерти.

    - Я обещаю отец, что подниму семью, - серьезно, по-взрослому, шептал Ар, стоя на коленях у надгробия. - Обещаю, что с ними ничего не станет.

    Рэми вслушивался в плач брата и не верил собственным ушам. Арман умеет плакать? Умеет? Его сильный брат умеет рыдать, как простой мальчишка?

    - Только где мне взять силы? - вскричал Ар.

    Невыносимый запах смерти.

    Именно этот запах почувствовал Рэми, когда вместе с матерью убегал из объятого магией дома.

    - Не смотри! - кричала мама. - Ради всего святого, не смотри!

    А Рэми не мог не смотреть. Слезы катились по его глазам, а он видел только тонкие тени... скорченные в страдании лица. Служанка, что каждую ночь поправляла ему подушку. Совала арханчику втайне сладости. Шептала подружке, что выйдет весной замуж и родит мужу детишек.

    Седовласый конюший. Он катал Рэми на купленной специально для него пони, улыбался, хотя давно не имел зубов. И смотрел с благодарностью, когда Рэми сам приносил ему супы и каши.

    Щекастый паж, что помогал Ару справится с уроками. И каждый раз шел пятнами, когда архан ошибался, смущался и заикался, исправляя.

    Тишина. Внезапная тишина. Которую разорвал далекий крик Армана.

    - Проклятье! - Рэми сел на кровати, кутаясь в одеяло. Озноб не проходил. Стуча зубами, он приказал огню разгореться ярче, но яростно жужжащее в камине пламя не подарило ожидаемого тепла - ему все еще было холодно.

    Осушив еще одну чашу с зельем, Рэми вздрогнул, когда в дверь настойчиво постучали.

    Пусть себе стучат. Рэми приказал замку подать еще больше одеял, надеясь, наконец-то согреться. Только вот назойливый гость не уходил. Стук прекратился, зато раздался голос:

    - Откройте дверь, Рэми, я знаю, что вы меня слышите. Я не оставлю вас в покое, пока вы не откроете.

    Голос был знакомым и незнакомым одновременно. Рэми пытался встать, чтобы впустить ночного гостя, но ноги не слушались, и юноша упал в бессилии на кровать:

    - Простите, но мне надо отдохнуть.

    Голос сипел, чуть было не сорвавшись на кашель.

    - Я не займу у вас много времени. Боюсь, я не могу ждать. Откройте, Рэми.

    Не отвяжется же. Рэми вздохнул, накинул на себя тунику, с трудом поднялся, заставил себя выпрямиться, и снял с двери блокаду.

    - Войдите.

    Открылась дверь, и на пороге появился некто, кого Рэми видеть уж точно не хотел.

    Пришелец посмотрел на влажные простыни, на бушующий в камине огонь, на полупустую чашу, стоявшую на туалетном столике. Потом - на Рэми.

    Пронзительный у гостя взгляд, зря его Рэми пустил, такого не обманешь. Именно таким в детстве представлялся Рэми настоящий маг - уверенный в себе, спокойный, хотя внешне и не притязательный - слишком худой, слишком высокий, слишком бледный... он выглядел больным, если бы не постоянное полыхание силы в синих, почти лишенных белка глазах, и то и дело не вспыхивающий на лбу синим знак татуировки.

    Телохранитель Деммида.

    - Мы до сих пор не знакомы, молодой человек, - бесцеремонно оборвал мысли Рэми мужчина. - Меня зовут Вирес и я имею честь быть твоим учителем.

    Уже и на "ты" перешел, раздраженно подумал Рэми. Как же телохранитель молод, Армана чуть старше. По возрасту ему больше бы подошло быть рядом с Миранисом, не Деммидом. Но и держался этот человек иначе, чем телохранители наследного принца: если последние старались быть для Рэми скорее друзьями, то этот даже не скрывал унижающего покровительства.

    - Сядь! - невозмутимо приказал он.

    Рэми с облегчением опустился в кресло. Его все еще трясло, хотя уже гораздо меньше. Злость и гордость, как и всегда в подобных случаях, помогали ему держаться, но Рэми чувствовал, что долго он так не протянет.

18.

    - А теперь, мой ученик, - заметил Вирес. - позволь поинтересоваться, что происходит? И с чего бы это наш бравый Рэми даже не подумал огрызнуться?

    Рэми не отвечал. Он чувствовал себя опустошенным. Маг подошел ближе, взял его за подбородок, заставил посмотреть себе в глаза:

    - Не надо... - прошептал Рэми, дрожа.