Ложь грешников (ЛП)

Обычно, с моим оттенком кожи, однотонное черное платье смотрелось слишком грубо. Но это было другим. Без бретелек. Бархатное. Топ-бюстье с низким декольте идеально огибало талию, создавая иллюзию фигуры в виде песочных часов. Оно утягивалось на талии и облегало бедра, веером падало чуть ниже лодыжек и небольшим шлейфом тянулось сзади.

Я надела бриллиантовые серьги, хотя меня чуть не стошнило от того, сколько они стоили, и я пыталась отказаться, но спорить с Рен бесполезно. А шея осталась полностью обнаженной.

Мы решили, что лучше завить волосы, а затем уложить их в простенькую прическу. Рен пыталась убедить меня позвать парикмахера и визажиста, чтобы сотворить со мной волшебство. Я очень хотела, потому что сама буду наносить макияж дрожащей рукой, но отказалась. Это глупо, но казалось, что, приложив столько усилий, я каким-то образом позволю ему победить. Я уже посвятила ему весь свой день, хотя мы даже еще не виделись.

— Я совершаю огромную ошибку? — спросила я Рен, заламывая руки и встречаясь с ней взглядом в зеркале. — Вступив в такое соглашение с этим человеком?

Рен поджала губы.

— Может быть. Я совсем не знаю этого человека, только мутные слухи, которые кто-то распространил. Я уже вижу, что он с тобой делает. Испытывает. Мне это не нравится. — Она сделала паузу. — Но я вижу в тебе кое-что еще. Волнение. Сияние. Я никогда не видела тебя такой рядом с мужчиной. А ты еще даже не занималась с ним сексом. Так что, возможно, ты совершишь ошибку, ввязавшись в такую путаницу. Но эта ошибка принесет гораздо большее удовлетворение, чем потом жить, задаваясь вопросом, что произошло бы в противном случае.

Она права. К лучшему или к худшему, но я уже в этом замешана. Я уже по горло в воде, так что единственным способом выжить было полностью погрузиться в воду и надеяться, что, в конце концов, я вынырну сделать глоток воздуха.

— Плюс, — добавила Рен, — ты не подписывала документы о неразглашении, так что, если он окажется огромным мудаком или ужасным в постели, можешь продать эту историю TMZ (прим. бульварная журналистская онлайн-газета).

Я попыталась рассмеяться, но это прозвучало фальшиво и неубедительно.

Я уже продала свою душу этому человеку. Слишком поздно что-то менять.

Я наносила темный, угрюмый бордовый цвет на губы, когда зазвонил телефон. Я знала, что это Джей. Он не дал адреса или какой-либо другой информации об ужине, на котором мы должны присутствовать. Я решила, что он заберет меня из дома, как и в четверг.

— Я спускаюсь, — поприветствовала я, бросив последний взгляд в зеркало на свою темно-романтичную версию, которая казалась совершенно другим человеком, не то, что в четверг.

— Я поднимусь, — сказал Джей.

Его голос поразил меня. Прямо в живот. Как бы мне ни хотелось ослушаться его и воспользоваться своим вибратором в ту же секунду, как я вернулась домой в четверг, я остепенилась. Почти не спала. А когда заснула, очнулась в горячем поту, словно мое тело испытывало дискомфорт и жаждало освобождения.

Вместо того чтобы доставлять себе удовольствие, я встала и пошла на утренний сеанс в «Soul Cycle» (прим. фитнес-компания, которая предлагает занятия велоспортом и спиннингом в помещении) с Зои. Она была, мягко говоря, удивлена, так как я ходила с ней только тогда, когда хотел наказать себя за что-то. Это был час абсолютной пытки, снова заставившей меня задуматься, почему вообще кто-то добровольно ходит на эти занятия.

Ожидание было адом. Как и говорил Джей. С таким большим сдерживаемым сексуальным разочарованием, просто услышав его голос, я обомлела. Еще одна вещь, которую он, вероятно, намеревался сделать со мной. Но он не заставит меня забыть правила и границы, которые я сама для себя установила.

Я остановилась, взяла свой черный клатч и положила в него тюбик губной помады.

— Нет, ты этого не сделаешь, — возразила я, защищая свое пространство, неуверенная, хочу ли я, чтобы этот человек населял все сферы моей жизни.

— Сделаю. Это не подлежит обсуждению.

Я судорожно сглотнула. Это моя квартира. Это мое право — иметь возможность контролировать, кто входит сюда, а кто нет. В этом нуждались одинокие женщины в городе, нуждались иметь власть над своим собственным пространством.

— Моя квартира — это мое пространство, — твердо заявила я. — Я уверена, что ты ничего об этом не знаешь, потому что ты мужчина с властью и деньгами, но в редких местах женщина может по-настоящему чувствовать себя в безопасности. Место без мужских взглядов, без перспективы, что с ней что-то случится, где мужчина не прижмет ее к стене, словно она его собственность. — Я сделала резкий вдох, пытаясь собраться с мыслями. Сейчас не время казаться слабой. — Я понимаю, что согласилась на то, чтобы ты контролировал ситуацию. Я подчиняюсь тебе, впускаю тебя в интимные части себя. Мое тело принадлежит тебе. Но мое личное пространство — нет.

Последовала пауза. Очень длинная.

— Я понял, — наконец подтвердил он.