Ложь и честь

— Смею предполагать, что мои соперники, не желающие, чтобы наши переговоры прошли успешно, — спокойно пожал плечами тристанский баронат. — И нет ничего удивительного в их появлении. Ведь среди нас есть и те, кто только рад этому. Однако не стоит волноваться. Мы изначально готовились к такому развитию событий. Сейчас вы увидите, на что способны оборонительные системы этой древней цитадели.

Глава 10. Решения

Нас манит высота, но не ступени к ней; обратя взор на вершину, мы предпочитаем идти равниной.

Иоганн Вольфганг Гёте

Королевский дворец Рейнсвальда считался одной из самых хорошо укрепленных и защищенных крепостей страны, но одновременно с этим и красивейшей из всех известных построек. Его высокие тонкие башни с множеством террас и арочными мостами поднимались над многоярусными крепостными стенами, которые, несмотря на свою высоту и огневую мощь, являлись больше декорацией на фоне всего окружения. Они никак не защищали от обстрела центральную часть замка, многоступенчатой трапецией поднимавшейся над всеми укреплениями. Колоннады, открытые площадки, широкие портики и балконы покрывала каменная резьба, тонкая и подсвеченная голубым пламенем плазменных факелов, в которой проглядывались статуи и горгульи. Каждый сантиметр внешних стен королевского дворца покрывали резные барельефы, как запечатлевшие истории, связанные с героическим прошлым королевства, так и изящные, но бессмысленные узоры.

Первоначально возвышавшиеся в центральной части замка башни универсальной защиты в более поздние и мирные эпохи были перестроены, превратившись в огромные фигуры геральдических животных, облицованные белым камнем. Теперь они выглядели как крылатые львы, передними лапами державшие эфес меча, опущенного острием к земле. Эти символы королевской власти поднимались на полтора километра над всей столицей.

А над ними еще выше тянулись к бескрайним черным небесам стены и башни центрального донжона, тянувшиеся друг над другом уровень за уровнем. На самой его вершине ярко сияла километровая статуя архангела из голубого золота, державшего меч над головой. Символ бесконечной гордости и стремления Рейнсвальда, желания покорять все новые высоты и пространства, рваться ввысь, к Небесам. Подняться к богам, взирающим на них оттуда, и стать им равными. Таков был геральдический девиз рейнсвальдской короны — «нет вершины, что нельзя покорить».

Центральная резиденция престола стояла на верхних уровнях Кенингхорма, крупнейшего города Рейнсвальда, пирамиды стали и керамита посреди пустошей острова. Его защитные купола шли ярус за ярусом, и на самой вершине стоял королевский замок, окруженный сильнейшими защитными полями, способными удерживать даже чистый и незараженный воздух в своих пределах.

За широкими и высокими внешними витражами залов королевского замка билось сердце рейнсвальдской политики. Сменявшие друг друга на протяжении многих тысячелетий короли оставили длинную и славную историю побед и достижений, но еще больше событий было скрыто в этих стенах, под мрачными сводами старых залов и яркими цветами королевских штандартов. Политические игры и интриги, тайны и заговоры, от которых порой зависела судьба не только королевства, но и всего сектора. Закулисная история королевства полна мрачных и темных моментов, о которых знали немногие, и еще меньше смели о них говорить.

Иинан Третий твердой рукой правил Рейнсвальдом уже больше двух столетий, сумев объединить под своей волей гордых дворян, поставив под власть короны даже самые отдаленные феоды и бывшие колонии. Влияние королевства достигло невиданных прежде масштабов, распространившись на земли и анклавы, о которых его предшественники не могли и помышлять. Однако теперь светлые дни его правления подходили к концу.

Болезнь, сразившую короля, не могли точно определить даже лучшие медики сектора. Все их усилия позволяли только оттянуть необратимый конец, и передовые исследовательские центры последнее время занимались лишь тем, что пытались найти лекарство. Говорили, что король подхватил ее после Маринскиского военного похода, когда повредил свой боевой доспех во время неожиданного нападения в кислотных болотах. Другие утверждали, что это гнев темных сил за разрушение храма Кровавого Бога и истребление последователей этого Небесам противного культа. Каким бы ни был правильный ответ, но король все так же медленно умирал, выгорая как затухающий уголек на остатках костра.