Ложь и правда о советской экономике

Ряд ученых, в частности профессора Г. X. Попов и В. Н. Лисовицкий[1145], говорили, что этот проект «во многом был близок концепции В. М. Глушкова», поскольку сама идея ОГАС, нацеленная «на ускорение потоков информации», подкреплялась идеей СОФЭ, которая была заточена на «формализацию и ускорение выработки оптимальных решений в процессе обработки первичной информации». Однако их оппоненты, в частности бывший главный редактор журнала «Плановое хозяйство» профессор В. С. Глаголев, уверяют, что затея с «Системой оптимального функционирования социалистической экономики», из которой очень быстро исчезло понятие «социалистическая», была самой настоящей аферой[1146].

Впервые сама эта концепция, авторами которой были Е. Ю. Фаерман, А. И. Каценелинбойген и Ю. В. Овсиенко[1147], была представлена на одной из научно-теоретических конференций в Институте экономики АН СССР в 1967 году. По мнению ее разработчиков, будучи якобы реальной альтернативой «описательной» политэкономии социализма, система ТОФЭ/СОФЭ должна была полностью вытеснить товарное производство, заменив его единой системой экономико-кибернетических операций, что автоматически ставило бы под вопрос только что воссозданную систему отраслевого управления экономикой страны. Причем вполне сознательно политизируя чисто научную дискуссию, авторы этой идеи, главным «забойщиком» которой стал выступать профессор С. С. Шаталин, чуть ли не открыто ставили в вину А. Н. Косыгину и его команде реформаторов «непростительные уступки империалистам», «пустые заигрывания с Западом», «предательство идей социализма» и «перетаскивание на советскую почву чуждых ей идей конвергенции», чем реально содействовали торможению, а затем и затуханию этой «рыночной» реформы[1148]. Хотя позднее сам С. С. Шаталин признавался, что именно «ЦЭМИ стал питомником рыночников, антимарксистов и оптималыциков всех мастей и оттенков, экономометристов и макроэкономистов. И, конечно же, он прочно занял первое место в СССР по экспорту сотрудников в страны со свободно конвертируемой валютой»[1149].

В результате возникла многолетняя и очень жаркая дискуссия, которая, по выражению профессора В. С. Глаголева, «далеко вышла за рамки вопроса о народнохозяйственном оптимуме» и довольно быстро переросла в обсуждение «фундаментальных положений политической экономии социализма и теории народнохозяйственного планирования»[1150]. Самое активное участие в этой дискуссии, куда поневоле были втянуты даже секретари ЦК М. А. Суслов и П. Н. Демичев, приняли не менее влиятельные оппоненты авторов СОФЭ. Во-первых, это были ряд ведущих сотрудников Института экономики АН СССР, в частности заведующий сектором общих проблем политической экономии социализма Яков Абрамович Кронрод; во-вторых, их откровенные антиподы, которые тем не менее также рьяно выступали против концепции СОФЭ, многолетний зав. кафедрой политэкономии социализма экономфака МГУ и его декан Николай Александрович Цаголов и Михаил Васильевич Солодков; и, в-третьих, заместители главы Госплана СССР Александр Васильевич Бачурин и Николай Павлович Лебединский.

Как позднее писал первый и он же последний премьер-министр СССР В. С. Павлов, такие антиподы, как «антитоварник» Н. А. Цаголов и «товарник» Я. А. Кронрод, «крупнейшие авторитеты своих школ, оба считали СОФЭ… «лысенковским чудом» и утверждали, что эта теория может привести страну к социально-экономическим катаклизмам»[1151]. А другой не менее известный автор и участник тех событий, профессор Г. Х. Попов, защитивший в 1970 году докторскую диссертацию «Методологические проблемы теории управления социалистическим общественным производством», вообще утверждал, что, будучи уже тогда сторонником иных (прорыночных) взглядов на проблемы управления, «считал системы СОФЭ и АСУ главными опасностями, чем-то вроде "электронного фашизма"»[1152].

Точка в этой бурной дискуссии была поставлена в сентябре 1970 года, когда Н. К. Байбаков, поставив в известность секретаря ЦК П. Н. Демичева, «дал поручение провести широкое научное обсуждение по СОФЭ с участием всех заинтересованных сторон и по его итогам провести расширенное заседание Госплана СССР». К подготовке «круглого стола по СОФЭ» были привлечены А. В. Бачурин, Н. П. Лебединский, Е. И. Капустин, Л. И. Абалкин и ряд других видных экономистов, которые очень убедительно разоблачили аферу с СОФЭ и доказали всю ее несостоятельность.

Например, тот же Н. П. Лебединский, который уже через год возглавит Главный вычислительный центр Госплана СССР, откровенно заявил, что «в экономической литературе, особенно за последние годы, появились ряд концепций, а также моделей, которые не могут быть использованы в практике социалистического планирования». Прежде всего, к ним относится так называемая система СОФЭ, но «СОФЭ и АСПР — понятия несовместимые», поскольку «они базируются на разных научных принципах и практически исключают друг друга»[1153].