Ложь и правда о советской экономике

Правда, спустя почти два года, то есть к январю 1950 года, стоимость репарационных изъятий, рассчитанная по методу сотрудников той же Комиссии В. Н. Старовского, была существенно откорректирована как по стоимости целого ряда позиций, так и по общей сумме, которая возросла до 3,344 млрд. долл.

Кроме того, в Архиве внешней политики РФ хранится служебная записка, в которой содержатся конкретные цифры демонтированного оборудования и ликвидированных военных и военно-промышленных объектов в советской зоне оккупации на 1 июля 1948 года, когда по решению Московской сессии СМИД этот процесс был в целом завершен. Согласно ей, демонтаж основного оборудования был произведен на 3474 объектах, где было изъято и вывезено в СССР 1118 тыс. единиц указанного оборудования, в том числе 339 тыс. металлорежущих станков, 202 тыс. электромоторов, 44 тыс. кузнечных пресса и молота, 9350 силовых трансформаторов и иного ценного промышленного оборудования[140]

. При этом особое внимание было уделено демонтажу предприятий военно-промышленного комплекса. Так, за два года из 1250 крупных военных заводов было демонтировано 449 предприятий, в том числе 137 авиационных, 108 оружейных, 62 автомобильных и 18 танковых заводов. Кроме того, в эти же сроки по репарациям в Советский Союз было отправлено 554 тыс. голов лошадей, 541 тыс. голов крупного рогатого скота и 246 тыс. голов овец и свиней.

Правда, уже через год после образования ГДР высшее советское руководство сочло политически целесообразным постепенно сокращать репарации из советской зоны, и по его подсказке в начале мая 1950 года Политбюро ЦК СЕПГ обратилось к Москве с просьбой «об уменьшении репарационных обязательств, установленных для Германии по соглашениям в Ялте и Потсдаме»[141]

. За подписью главы правительства ГДР Отто Гротеволя на имя И. В. Сталина было направлено соответствующее послание, а уже 15 мая 1950 года министр иностранных дел А. Я. Вышинский информировал Берлин, что «по согласованию с Польшей такое решение принято» и оставшаяся к выплате сумма репарационных платежей сокращена на 50%, то есть до 3,171 млрд. долл., а ее выплата товарами продлена до 1965 года.

И последнее. Целый ряд авторов, в частности профессор Г. И. Ханин, полагают, что не последнюю роль в быстром восстановлении и развитии промышленного потенциала страны сыграли не только сами репарации, но и: а) заимствование и творческая переработка новейших европейских технологий посредством вывоза технической документации с территории Германии; б) копирование лучших образцов американской техники, полученной по ленд-лизу; в) научно-промышленный шпионаж и, наконец, г) быстрое создание собственных научных школ и резкий рост квалификации рабочих, инженерных и управленческих кадров. При этом он особо подчеркивал, что «в этом, конечно, нет ничего позорного», более того, «это можно даже считать» достижением, если вспомнить, «что японская промышленность многие годы развивалась именно на заимствованной технике и технологии»[142]

.

в) О СЭВе и МЭСе

Конечно, говоря о советской экономике послевоенного времени мы не можем оставить без внимания вопрос об истории создания легендарного СЭВ — Совета экономической взаимопомощи стран социалистического лагеря, вокруг которого также возникла целая мифология. Между тем именно создание СЭВ, ставшего реальной альтернативой «Плану Маршалла», позволило всем странам «народной демократии» не только выйти из затяжного экономического кризиса, вызванного послевоенной разрухой и сменой буржуазных политических режимов, но и довольно быстро создать общий товарный рынок и проводить согласованную финансовую, промышленную, таможенную и торговую политику в этом ключевом регионе мира.