Ложь (ЛП)

- Ради бога, будьте милосердны, и оставьте меня оба! – не в силах и дальше терпеть эту муку, девушка выбежала из комнаты. Задыхаясь, она быстро прошла через холл и вышла в парк.

- Вероника! – крикнул Джонни и, протянув руку, шагнул за ней в надежде остановить ее, но Деметрио его опередил. Не теряя времени даром, он бросился вдогонку за женой. Джонни, пошатываясь, побрел за ними, но не успел сделать и нескольких шагов, как столкнулся с идущим ему навстречу незнакомым человеком.

- Вы сказали “Вегоника”, месье? – спросил незнакомец.

- Кто Вы?..

- Фгансуа Бело, к Вашим услугам… Вегоника была с Вами, не так ли?.. Куда она пошла?..

- Месье Бело? – Джонни пошатнулся. – Вы – месье Бело?..

- Я уже сказал, к Вашим услугам, месье. Но Вы не ответили на мой вопгос… Где Вегоника?..

- Она пошла в парк… И Сан Тельмо пошел следом за ней…

- О-ля-ля!

- Она не любит меня, никогда не любила, – Джонни тяжело вздохнул, – и никогда не полюбит, но она верит в меня, месье Бело. Она считает, что я способен на многое, что я могу творить добро и приносить пользу, она считает, что мне по плечу вершить грандиозные дела… Для меня она всегда будет сестрой, и я смирился с этим.

- Я отлично понимаю Ваши чувства, месье Кастело Бганко.

- Но и Вас она тоже не любит!..

- Дьявольщина!.. Это она сама сказала?..

- Она сказала только, что дала вам слово, но это слово вырвалось у нее в минуту отчаяния, когда она была одинока, и рядом с ней были только Вы. Она была прикована к Вам прочной цепью благодарности и думала, что у нее нет иного способа отблагодарить Вас за все, что Вы для нее сделали.

- Мне кажется, что Вы заговогились, месье, – резко сказал Бело.

- Вам не по нраву горькая правда?

- Мне не нгавится, когда мне лгут.

- По-вашему, я лгу?

- Вот именно, – гордо ответил Бело. – Вегоника дала мне слово по собственной воле, я и надеяться не смел на это. Конечно, ее гешение было поспешным, я бы даже сказал скогопалительным, но совегшенно добговольным.

- Этого не может быть! – горячо возразил Джонни. – Вероника любит лишь одного человека – Деметрио де Сан Тельмо. Да-да, месье Бело, только его одного, и если из гордости она не простит инженера, и в порыве благодарности выйдет замуж за Вас, то будет глубоко несчастна, а этого я не потерплю! Я смогу отступиться от Вероники и смотреть на нее как на далекую, недостижимую звезду, но я не смогу смириться с тем, что она несчастна, понимая, что другой из себялюбия лишил ее счастья! Вы поняли меня?

- Вы плохо судите обо мне, месье Кастело Бганко, – сухо ответил Бело, – хотя у Вас нет на это никаких оснований! Я никогда не совегшил бы подобную подлость.

- И тем не менее!..

- Вы не пгавы. Если бы все было так, как Вы говогите, я боголся бы по-другому. В моих гуках было огужие посильнее. Я мог бы помешать вашей встгече, вашему газговору, и тем не менее, я сам пгивез ее сюда, отлично зная, что она неизбежно встгетится и поговогит с вами обоими.

- Кто знает, с какой целью Вы привезли ее сюда?

- С одной-единственной: чтобы Вегоника сама выбгала свою догогу. Если она по-пгежнему любит Сан Тельмо, я не стану мешать ей и не стану пгибегать к гъязным, ковагным уловкам, чтобы она стала моей. Но, если она упадет в мои гуки, как чудесный даг судьбы, если она снизойдет ко мне как звезда с небес, я пготяну ей гуки, потому что глупо отказываться от счастья, не пгиняв такой подагок. Человеческая дугь хуже смегтного гъеха, месье Кастело Бранко.

Джонни обессиленно рухнул на диван и неподвижно застыл, словно раздавленный грузом своих мыслей.

- Так Вы говогите, они пошли в пагк? – вежливо спросил Бело, наклонившись к Джонни.

- Да, – тихо ответил тот.

- С Вашего позволения, месье, – откланялся Бело. – Постагаюсь найти их.

- Поступайте, как Вам угодно!

- Как я понимаю, вы собигаетесь уйти с догоги.

- Я отказался от счастья гораздо раньше, – горько усмехнулся Джонни.

- В двадцать лет это легче, чем в согок, но, если будет нужно, я постагаюсь поступить, как Вы.

***

- Вероника, Вероника!.. Выслушай меня, хотя бы из сострадания!..

Какая-то неведомая сила привела Веронику к аллее, вдоль которой росли кусты магнолии. Сама не зная, почему, девушка остановилась в нескольких шагах от белеющей во тьме мраморной скамейки, отражающей холодный, лунный свет.

- Между нами все сказано, Деметрио!..

- Нет, Вероника, есть кое-что несказанное, о чем ты не хотела думать и не дала мне сказать, – Деметрио шагнул навстречу жене и закрыл ей путь. – Даже злостному преступнику перед приговором позволено защищаться, – сказал он, глядя на нее с бесконечной, щемящей любовью.

- Я ни к чему тебя не приговариваю!.. Я просто возвращаю тебе свободу, – Вероника боролась с собой, пытаясь сохранить холодный и враждебный вид.

- Вероника, ты приговариваешь меня к смерти!..

- Неужели?..

- Ты отлично знаешь, что без тебя я не стану влачить свою жалкую, ничтожную жизнь…

- Почему же жалкую? Чего еще тебе не хватает для счастья? Ты молод, здоров, богат и обаятелен настолько, что заставил влюбиться в тебя женщину, которую ненавидел и которую никогда не полюбишь…