Ложь (ЛП)

- На что Вы намекаете, месье Бело?

- Вы и сами должны были смекнуть, о чем я Вам толкую. Я не умею воевать из засады, и сражаюсь открыто, как дворянин. Сегодня вечером Вы сможете встретиться с Вероникой и поговорить с ней, хотя она уже все решила… А теперь, с Вашего позволения, месье, я оставлю Вас. Вы вольны и дальше пить свой ужасный виски, пока не напьетесь допьяна.

- Вы намерены издеваться надо мной? – разъяренный Деметрио вскочил на ноги, одним махом сбросив со стола стакан и бутылку.

- Ну что Вы, несмотря ни на что, я не желаю Вам зла, а если бы желал, то не было бы ничего проще, чем обвинить Вас в угоне моего катера. Вот телеграмма, – Бело вынул из кармана телеграмму и показал ее Деметрио.

- Так что же Вы...

- Я не собираюсь использовать это оружие, – спокойно сказал Бело, – если только Вы сами не принудите меня к этому, действуя, как обычно, силой.

- Полагаю, я должен поблагодарить Вас, – сухо заметил Деметрио.

- Не стоит утруждаться, рассыпаясь в благодарностях, но помните, что против д'oвода силы есть сила д'oвода. И запомните, Вам не добиться женского сердца с оружием в руках...

Глава 29

Вечером семья Кастело Бранко собралась в маленьком зале, пристроенном к просторному холлу особняка.

- Вероника!

- Вероника, дочка... – не сговариваясь, хором сказали донья Сара и дон Теодоро, увидев вошедшую Веронику. Потрясенные до глубины души, они крепко обняли племянницу и долго не желали выпускать ее из своих объятий. Вероника была взволнована гораздо больше, чем ей хотелось показать. Бледная и худенькая, она никогда не была так прекрасна, как в эту минуту, а черный траурный наряд лишь подчеркивал ее красоту.

- Благодарю за то, что пришли, месье Бело, – церемонно произнес, наконец, дон Теодоро, повернувшись к французу.

- Я почел за честь войти в этот дом, – с той же учтивостью ответил Бело.

- Доченька, милая, мне очень многое хотелось бы сказать тебе, объяснить! – донья Сара промокнула глаза платочком.

- Не нужно ничего объяснять, тетя Сара…

- Нужно, дочка, непременно, нужно, – поддержал жену дон Теодоро. – Я тоже не нахожу нужных слов, но, надеюсь, ты и сама понимаешь, как нам больно. Нам очень нужно, чтобы ты нас простила.

- Дядя Теодоро, прошу тебя, не говори ничего, – Вероника попыталась остановить дядю, но тот ее не слушал.

- Нужно, чтобы ты знала, как сильно мы тебя любим, – продолжал он с горячностью, – как счастливы снова видеть тебя в этом доме.

- Но мой дом уже не здесь, – возразила Вероника.

- Этот дом всегда будет твоим, – твердо сказал дон Теодоро, – хотя я отлично понимаю, что ты имеешь в виду: ты – жена Деметрио де Сан Тельмо. Кстати, я говорил с ним сегодня, и, думаю, что он искренне тебя любит.

- Между мной и Деметрио все кончено, дядя. Месье Бело позаботится о разводе.

- Но как же так? – растерянно спросил дон Теодоро. – Ты разведешься с Деметрио?

- Месье Бело вам всё расскажет, а я, с вашего позволения, прямо сейчас пойду в часовню.

- Я пошла бы с тобой, доченька, но у меня нет сил там находиться, – сокрушенно промолвила донья Сара.

- Идем, Вероника, я провожу тебя, – сказал дон Теодоро.

- Но это ни к чему, дядя.

- Не спорь, так нужно, и, кроме того, я хочу поговорить с тобой. Мне нужно рассказать тебе о многом, чего ты не знаешь, но должна знать. Я написал тебе об этом в письме, но, насколько мне теперь известно, ты письма не получила.

- Вероника! – взволнованно воскликнул только что вошедший в зал Джонни и бросился к ней.

- Джонни! – эхом отозвалась она.

Они, молча, обнялись. Донья Сара тихонько подошла к мужу, а месье Бело посмотрел на супругов весьма выразительным взглядом, давая понять, что они здесь лишние, и им нужно уйти.

- Не угодно ли пройти в обеденную залу, месье Бело? – предложила гостю донья Сара, сообразив, что к чему. – Теодоро пойдет с нами, а Вероника присоединится к нам через несколько минут.

- Разумеется, сеньора, главная здесь Вы… До встречи, Вероника…

- Я скоро приду, друг мой.

Впервые Джонни и Верника оказались наедине друг с другом. Вероника отстранилась от кузена и вгляделась в его бледное, осунувшееся лицо.

- Тебе рассказали, как это случилось? – Джонни еще больше побледнел.

- Не думай сейчас об этом…

- Ты знаешь, что это я во всем виноват?

- Нет, Джонни, ты ни в чем не виноват, я уверена в этом.

- Вероника, я хотел убить ее, – Джонни на секунду запнулся, а затем решительно закончил, – и наверняка убил бы.

- Как знать, Джонни, – задумчиво ответила Вероника. – Иногда мы все способны на самое худшее, но я уверена, что в последнюю секунду ты передумал бы, и не стал обагрять свои руки кровью. Я понимаю, что ты презирал ее, но хватит думать об этом, перестань себя мучить. Богу угодно было освободить твою совесть от этой тяжкой ноши, и случившееся – очевидное тому доказательство. Какое еще доказательство всевышней справедливости тебе нужно? Вирхиния заслуживала смерти, и у тебя было право убить ее, но бог избавил тебя от нелегкой роли палача, и твоя душа может быть спокойна.