Ложь. Почему говорить правду всегда лучше

Ховард: Это еще один довод в пользу того, что при появлении малейших сомнений самое время откровенно поговорить. Что для вас приемлемо в сексе? Поговорите на эту тему: «Что тебя заводит?», «Давай я буду пиратом, а ты беспомощной юной девой…» – и все в таком духе. Это приемлемо? Или: «О боже, ты не понимаешь меня, не видишь, кто я на самом деле!» Все люди очень отличаются во взглядах на секс, но пары должны честно обсуждать такие вопросы. Я считаю, здесь честность действительно стоит на первом месте. Она кардинально меняет отношения к лучшему.

Зачем впускать ложь в интимную жизнь? Глупо постоянно притворяться и вполне нормально иметь фантазии. Почему бы не сказать: «Послушай, если ты возбуждаешься, представляя, что я Брэд Питт, не стесняйся! Мне гораздо интереснее, когда ты заводишься. Ведь я женился на тебе именно поэтому. Я люблю тебя и хочу прожить с тобой счастливую жизнь».

Харрис: Чувствую, что после этого читатели забросают нас гнилыми помидорами, но соглашусь с вами. Давайте обратимся к следующему примеру: некто в вашем присутствии ведет себя неэтично. Расскажите подробнее о честности в подобных ситуациях.

Ховард: Я провожу различие между нарушителями норм морали (то есть людьми, которые наносят вред окружающим) и теми, кто просто лжет или чьи слова звучат неэтично. Ложь не является преступлением, если за ней не стоит мошенничество. Предположим, у вас спрашивают, как найти магазин Walmart. Вы знаете адрес, но посылаете человека в неверном направлении. Это некрасивый поступок, но не преступление. И если бы обманутый вдруг вернулся с полицейским и указал на вас: «Вот человек, который направил меня не в ту сторону», вы могли бы ответить: «Да, это так. Я очень люблю наблюдать, как люди плутают». Это не преступление[19]. Это – некрасивое поведение. Из-за него люди могут бойкотировать ваш бизнес или исключить вас из каких-то социальных групп, но не посадить в тюрьму.

Я четко разграничиваю так называемые «нарушения правил морали», мешающие мирным честным людям, и все остальное.

Харрис: Да, я понимаю. Такое разграничение разделяет этику на две категории, одна из которых переходит в правовую систему, призванную защищать людей от различного вреда.

Ховард: По сути, у лжи тоже две ипостаси. Первая: ложь – это проблема, она действительно вредит. А вторая – приемлемость: практически все так или иначе лгут, и никто по этому поводу особо не переживает или не видит альтернативы. Вот почему ваша книга имеет такое большое значение: ведь многие уверены, что белая ложь всегда во благо. Фраза «Ты потрясающе выглядишь в этом платье», даже если платье кажется вам некрасивым, – это белая ложь, оправданная нежеланием оскорбить чувства другого человека.

Вчера на занятиях мы разбирали такой пример: хотите ли вы иметь волшебное зеркало, которое будет говорить, что вы «на свете всех милее», или зеркало, которое покажет вас реального, со всеми изъянами? Одновременно была поставлена такая задача: представьте, что при покупке автомобиля вам предложили специальную опцию, которая выдает информацию более желательную, нежели реальность. Когда вы хотите прибавить скорость, она показывает, что вы едете даже быстрее, чем на самом деле. Когда топливный бак уже почти сухой, она сообщает, что бензина у вас полно. Разумеется, такая опция никому не нужна. Так зачем тогда вы так мечтаете услышать ложь о своей внешности?

Харрис: Существуют, однако, и аргументы, которые высказываются с эволюционной и психологической точек зрения. Согласно им, когда у человека есть небольшое расхождение между его убеждениями и реальностью, это идет ему на пользу и помогает адаптироваться. Уверен, что вы слышали о таких результатах исследований: человек в состоянии депрессии, выступающий с речью перед группой незнакомых людей, сумеет безошибочно оценить, какое он произвел впечатление. А нормальный человек в тех же условиях склонен переоценивать себя в глазах окружающих. Трудно сказать, что здесь причина, а что следствие, но создается впечатление, будто оптимистичная необъективность все-таки более выигрышна.

Ховард: Вероятно, в прошлом она помогала людям выживать.

Харрис: Да, в самом деле, самообман в каком-то смысле можно назвать двигателем эволюции. Роберт Трайверс утверждает, к примеру, что лучшие лжецы – те, кто верит в собственную ложь; а у тех, кто умеет обманывать, есть явное преимущество перед противниками. Наши предки «адаптировались» ко многим страшным вещам: войны, изнасилования, ксенофобия были обычным делом, – а сегодня мы считаем все эти явления неэтичными и не желаем их защищать. Но мне интересно, не исключаете ли вы, что социальная система, культивирующая правду, не возвела в максимальную степень и благополучие своих участников? Возможно ли, что самообман в некоторой степени идет нам на пользу?