Ложь под звездным соусом

– За вами следили, – пояснила Регина. – Не я, другой человек. На самом деле, это даже не было связано с вами, но так уж вышло, что вы тоже оказались на снимках. В нашу прошлую встречу вы утверждали, что практически незнакомы с Егором Сугривиным, но вот, посмотрите: в углу стоит число – двадцатое августа прошлого года. А вот на этом – уже первое сентября. Зачем вы мне солгали? Какие дела могли связывать вас с таким отвратительным человеком, как племянник Кузьмина?

Наконец Рафия снова зашевелилась, словно кто-то дал ей команду «Отомри!». Она убрала руки от кофейника и медленно опустилась в кресло. Выражение безмятежности слетело с ее лица, уступив место опустошенности. Регина блефовала, ведь фотографии сами по себе еще ни о чем не говорили. Но она умела анализировать факты, а они неумолимы. Во-первых, Рафия солгала, и снимки, случайно добытые Захаром у Демчинова, это доподлинно доказывали. Во-вторых, за время расследования Регина успела хорошо узнать убитого: мало кто заслуживал смерти за свои гадкие поступки так, как он! В-третьих, судя по датам на фотографиях, Рафия ушла из «Пугачеффа» вскоре после того, как попала на них, ссылаясь на «личные обстоятельства». Сугривина наняли шпионить в концерне и сливать информацию руководству «Живой воды» – в этом также не приходилось сомневаться. Ему требовалось место Рафии, и он его заполучил. Оставался единственный вопрос – как? Регина понимала, что не может заставить Галиеву рассказать правду, но надеялась на то, что та все же признается. Иначе придется искать другие доказательства.

– Я хотела рассказать, – произнесла Рафия, проводя руками по лицу, словно снимая невидимую маску, – когда задержали Устинью. Нельзя было допустить, чтобы ее судили, ведь она ни в чем не виновата! Но потом вроде бы все устаканилось, вы стали ей помогать, и я подумала… Вы не представляете, каково это – знать, что убила человека, пусть даже и такого поганого, как Сугривин, и молчать!

– Как это произошло, Рафия Хамзиновна? Сугривин чем-то шантажировал вас?

Женщина безнадежно кивнула.

– Мне не придется рассказывать об этом следователю? – спросила она. – Потому что я не могу! Я признаюсь в убийстве, но не стану ничего объяснять.

– Дело касается кого-то из ваших близких?

Галиева снова кивнула.

– Я не хотела его убивать, это вышло случайно… Вернее, я защищалась. Защищала себя и свою дочь.

– Дочь?

– Айну.

– Она с вами живет?

Регина удивилась, так как было не похоже, чтобы в квартире жил кто-то, кроме самой Рафии. Она знала, что Галиева в разводе с мужем, и не ожидала найти никаких признаков окончившегося неудачей брака, но дети обычно оставляют следы в жилищах своих родителей.

– Нет. Видите ли, мне тяжело об этом говорить… Айна чаще бывает в лечебнице, чем дома.

– Она больна?

– Моя дочь – наркоманка. Наркоманка со стажем!

Адвокатесса ощутила холодок, пробежавший по спине: такого она предположить не могла. Мать – благополучная, успешная женщина, а дочь… Тем более удивительно, что в татарских семьях за детьми женского пола следят так строго, что невозможно представить, чтобы девочка настолько отбилась от рук!

– Это моя вина, – словно услышав, о чем думает гостья, сказала Рафия. – Я все время работала, каждый час, каждую минуту, которую могла бы проводить с Айной! Я даже в декрете не задержалась, вышла через полгода… Тогда, конечно, «Пугачеффа», как такового, еще не было, но все начиналось именно в то время. Айна привыкла обходиться без меня. Ее отец оказался никчемным человеком и бросил нас, дочка находилась целиком на попечении моей мамы. Когда мама умерла (Айне только-только исполнилось пятнадцать), выяснилось, что у нас с ней нет ничего общего. Я не смогла наладить отношения, считая, что со временем, когда она станет взрослой, поймет меня – и все образуется… Вышло иначе. Айна получала все, что хотела. Я имею в виду – материально, так как на остальное у меня не оставалось времени. Я взяла ипотеку, чтобы на восемнадцатилетие купить ей квартиру, потом подарила машину. Дорогие клубы, тусовки, поездки – Айне позволялось все, ведь она моя единственная дочь, на которую у меня никогда не хватало времени! У вас есть дети, Регина Савельевна?

Адвокатесса покачала головой. Она считала, что детей могут заводить только те, кто не занимается карьерой, и рассказ Рафии лишь укреплял ее уверенность. С другой стороны, Регина не могла не думать о том, что, будь оно так, человечество давно бы уже вымерло! Если бы все работающие мамаши сочли невозможным рожать…