Ложь путеводных звёзд (СИ)

— Мэтр, я устала, — поделилась она, — Давайте, по крайней мере, отложим этот разговор.

Кажется, такого он не ожидал.

— Поверьте, эжени, я не отниму у вас много времени.

Лану всегда раздражала навязчивость в мужчинах. В общем-то, мужчинам было свойственно много вещей, которые ее раздражали. Лживость. Необязательность. Петушиный гонор. Наплевательское отношение к окружающим. Уверенность, что весь мир вращается вокруг них. И к сожалению, все чаще она приходила к печальному заключению, что если у мужчины нет какого-то из этих качеств, то всех прочих у него еще больше, чем у остальных. Пока единственным известным ей исключением был Амброус.

Или казался?

Возможно, ее мысль, как это часто бывает, срезонировала с энергиями Мира и повлияла на вероятности. По крайней мере, Амброус пришел ей на помощь:

— Мэтр Ольстен, вы не находите, что дама достаточно явным образом выразила нежелание продолжать эту беседу?

Обернувшись, Элиас встретился взглядом с голубыми глазами маркиза и через несколько секунд отвел глаза. Лану всегда восхищало это умение: одним лишь взглядом сказать даже больше, чем словами.

— Прошу меня простить, эжени, — чуть поклонился ученый, — Разумеется, мы вернемся к этому разговору впоследствии. До скорой встречи.

Сохраняя непринужденное достоинство, Элиас направился прочь. Лана же обернулась к своему спасителю:

— Спасибо вам!

— Не за что, — невозмутимо ответил Амброус, — Не причинил бы он вам вреда.

— Я понимаю, — вздохнула девушка, — Просто я… не решилась откровенно послать его. Мне страшно испортить отношения с потенциальным союзником. А он явно почуял это и решил воспользоваться.

— У вас доброе сердце, эжени, — все тем же ровным голосом заметил маркиз, — В наше суровое время это настоящее сокровище.

Чародейка ошарашенно уставилась на Амброуса, не веря, что он действительно сказал это. Он улыбнулся в ответ, но это была довольно холодная улыбка. Дежурная улыбка, подобная той, которой она сама улыбалась Элиасу. Но при этом слова, они казались искренними. Это сочетание казалось каким-то неправильным, приводя ее в смятение и недоумение.

— Вы льстите мне, милорд, — озвучив это, Иоланта сама же мысленно попеняла себя за фразу, достойную героини дамского романа.

— Меньше, чем вы думаете, — заметил маркиз, — И лишь настолько, чтобы подсластить пилюлю от еще одного неприятного разговора, который нам предстоит.

— В чем дело? — напряглась Лана.

Хотя она не лгала про свою усталость, мысль о том, чтобы, сославшись на нее, отказаться продолжать разговор, даже не посетила ее голову.

— Меня смущают действия моего отца, — признался Амброус, — Это не похоже на него, и это меня беспокоит. Вы единственная в этом замке не принадлежите к числу его подданных. Скажите мне, что вы об этом думаете?

Они неторопливо шли в сторону гостевых покоев. Лана немного сомневалась, что столь крамольные вещи следует обсуждать посреди коридора, но она рассудила, что если более опытного в придворной жизни маркиза это не смущает, то и ее не должно.

— Он что-то задумал, — уверенно ответила девушка, — Наверняка. Ему зачем-то нужно, чтобы мы не знали, когда придет помощь. Возможно, он опасается, что в наших рядах есть осведомитель Халифата? Что если бы он сообщил, когда придет помощь, то наши враги точно знали бы, сколько у них времени.

— Возможно… — протянул Амброус. Но уверенным он не выглядел.

Какое-то время они шли в молчании. Маркиз напряженно обдумывал какие-то свои мысли. Лана не торопила его. Захочет — сам расскажет.

Он захотел.

— Мне нужно поделиться с вами одним опасением. Только прошу вас, оно должно остаться между нами. Если пойдут сплетни, это может навредить очень многим.

— Я буду молчать, — пообещала чародейка, — Что это за опасение?

Остановившись, Амброус посмотрел ей в глаза и наконец выдал:

— Мой отец сошел с ума.

— В это… довольно сложно поверить, — ответила девушка, — Ваш отец — хладнокровный мерзавец, уж простите. Но он непохож на сумасшедшего.

Она осеклась.

«Или не был похож, когда я видела его в последний раз?»

— Вы не знаете его так, как я, — тихо сказал маркиз, — Вы, как и все, знаете моего отца как совершенную машину для государственных дум. Но это маска, под которой скрывается человек… Подчас слишком хорошо скрывается. Но он там есть, и что-то в этой войне сломало его.

Почему-то Лане вспомнилась небольшая оговорка в Гмундне. Объясняя свои мотивы, Килиан упомянул, что убить его Тэрлу приказал его отец. Тогда Лана не поняла, к чему он это. Впоследствии начала догадываться.

Ведь Тэрл выполнял приказ Герцога. А как она знала, Килиан был бастардом какого-то богатого аристократа.

Распространяться о своих соображениях, однако, девушка определенно не собиралась. Не принесет это пользы ни Килиану, ни Амброусу, ни кому-либо еще.

— Я видел, как отец погружается в пучину безумия, — продолжал тем временем Амброус, — Ему повсюду мерещатся предатели и заговорщики. Он думает, что окружен одними лишь врагами.

— А это не так? — спросила Лана, вспомнив косые взгляды герцогских придворных. Смогла бы она на месте Леандра Идаволльского доверять хоть кому-то из них?