Ложь, страсть и бриллианты

Выдохнув, Джессика повернулась. Она была права: Алекс стоял неподалеку, руки его были скрещены на груди, глаза источали леденящий душу холод. Этот взгляд резал острым колким льдом, пронизывая до костей.

Джессика тяжело сглотнула. Пришло время что-нибудь сказать. Но тихо, чтобы не разбудить малыша. Главное, чтобы Алекс тоже это понимал и не разразился бранью.

– Прости, – еле слышно произнесла она. – Я не хотела его бросать.

«Бросать».

Господи, неужели нельзя было подобрать другое слово? Как может мать «бросить» родного ребенка. Но, как ни горько было это признавать, именно это она и сделала.

Джессика была готова, что Алекс набросится на нее с обвинениями, с самой отборной руганью. Но вместо этого он продолжал стоять на месте, пронизывая ее острым, злобным взглядом.

– Он мой?

– Да, – просто ответила Джессика. Просто и честно. – Я назвала его в честь своего дедушки.

– Мы можем сделать тест ДНК?

Она не удивилась, вопрос был вполне закономерным. За время их короткого знакомства Джессика только и делала, что врала ему. Логично, что теперь он требовал доказательств.

– Конечно, – согласилась она.

В этом у нее тоже не было выбора. Ситуация обязывала ее соглашаться со всем, что бы ни сказал ей Александр Бахоран.

– Завтра утром я вызову доктора.

Джессика кивнула, понимая, что никакого одобрения с ее стороны не требуется.

– Сегодня я ночую здесь, – продолжил Алекс тоном, не терпящим возражений. – Ты тоже останешься тут, пока не решится вопрос. И пока я не решу, что со всем этим делать.

Такой вариант давал шанс подольше побыть с Генри. После того как передать сына Алексу, Джессика планировала либо найти работу здесь, в Сиэтле, либо вернуться в Портленд в надежде найти что-то там. Остаться в доме Алекса было не худшей перспективой. Здесь, по крайней мере, была кровать.

Не встретив возражений с ее стороны, Алекс кивнул головой и направился к двери:

– Иди за мной. – Он не повернулся. Он знал: она будет делать все, что он ей скажет.

Со спящим Генри на руках Джессика последовала за Алексом из кабинета по коридору, затем на второй этаж по покрытой ковром лестнице. Здесь ее ждал не менее длинный коридор, уставленный, как могла догадаться Джессика, предметами драгоценного антиквариата – комодами, тумбочками, кушетками. Свежие цветы стояли тут и там в хрустальных и фарфоровых вазах.

Внезапно остановившись, Алекс открыл одну из дверей и пропустил Джессику внутрь перед собой. Это была красивая, профессионально отделанная гостевая комната с огромной кроватью с балдахином и отдельной ванной комнатой. Декорированная в разных оттенках зеленого, комната была, что называется, унисекс: не слишком мужской и не то чтобы женской.

– Решишь сбежать, – проговорил Алекс из-за ее спины, – я тебя найду. Заберешь у меня ребенка, мои адвокаты и полиция отыщут тебя быстрее, чем ты успеешь моргнуть. Если, конечно, подтвердится мое отцовство. А если нет – я придумаю, что с тобой сделать.

В этом у Джессики не было сомнений. Столь богатый и влиятельный человек из-под земли достанет такую, как она, – нищую, сломленную и обессиленную даже, чтобы просто выйти на прогулку в сад. Не говоря уже про бегство.

Продолжая гладить сына по спине, Джессика повернулась к Алексу:

– Я никуда не денусь. И я еще раз хочу извиниться. Это был не лучший способ сообщить тебе об отцовстве. Поэтому, что бы ты ни попросил… в разумных пределах, – на этих словах она сделала особый акцент, – считай, что я согласна.

При этих словах Алекс нахмурил брови. Была ли она с ним искренна? Если он хоть что-то понимал в человеческой природе, то да. Казалось, Джессика говорила правду. Алекс почувствовал, как напряжение в его плечах идет на спад. Или ей снова удается обводить его вокруг пальца?

Взгляд Алекса упал на ребенка. Джессика готова была поклясться, что этот взгляд стал мягче. Хотя возможно, ей просто изо всех сил хотелось, чтоб это было так.

Голь хитра на выдумки. Когда закончилось детское питание, когда был израсходован последний подгузник, Джессике не оставалось ничего другого, кроме как оставить сына с его отцом. Да, она могла обратиться за помощью к родителям. Но Джессика знала, что этот ящик Пандоры лучше оставить закрытым. К тому же чувство вины оттого, что она так долго держала родителей в неведении о внуке, съедало ее изнутри.

– Что нужно ребенку? – коротко спросил Алекс.

Ни секунды не колеблясь, Джессика ответила:

– Все.

Алекс понимал, что, скорее всего, это правда. Поездка в магазин детских товаров добавила ему некоторых знаний о нуждах младенцев.

– Мне нужен список. И чем быстрее, тем лучше. Моя домработница сейчас как раз ходит по магазинам.

Джессика утвердительно кивнула в надежде, что после этого он молча уйдет. Не собирается же он, в самом деле, караулить ее здесь весь вечер и всю ночь? Однако Алекс не двинулся с места, продолжая гипнотизировать ее испепеляющим взглядом.

– И еще, – добавил он тем же холодным тоном, – как ты понимаешь, нам надо поговорить. Но не сейчас. Я вижу, что ты устала. Ребенок тоже. Значит, разговор отложим на завтра.