Ложа рыси

В полдень Маклеод решил, что можно уезжать из Балтэрни. Они с Адамом и Керкпатриком снова сходили к месту убийства, когда прибыла «скорая», чтобы забрать тело. Перегрин остался в машине, решив, что на сегодня нагляделся более чем достаточно. Адам и Маклеод отнесли вниз носилки с бренными останками Рэндалла Стюарта, уложенными в черный пластиковый мешок на молнии, и передали его на попечение медиков. После стандартных процедур тело доставят в морг пертской Королевской лечебницы, где будут осуществлены вскрытие и прочие судебные исследования. Пройдет по меньшей мере неделя, прежде чем тело передадут семье для похорон.

Когда фельдшер задвинул носилки в «скорую», Синклер произнес несколько прощальных слов на гэльском языке, столь любимым убитым:

Милость великого Бога да пребудет с тобой,

Рэндалл, друг мой.

Покой Бога,

покой Христа,

покой Духа.

Да укроет тебя Михаил в тени крыльев своих,

дабы быстро препоручить тебя Царю Царей,

дабы защитить тебя Троицей всепобеждающей любви…

По дороге в Стратмурн все молчали. Адам и Маклеод ушли в свое горе; Перегрин, устало сгорбившийся на заднем сиденье, чувствовал себя одиноким и ненужным. Практически не зная Рэндалла Стюарта, он мог только предполагать, о чем думают друзья на пути домой сквозь тоскливые ноябрьские сумерки. Через некоторое время его одолела усталость, и молодой человек погрузился в беспокойный сон. Он проснулся, когда «рейнджровер» затормозил у задних ворот Стратмурна. Адам высадил его возле сторожки, почти выгнал из машины, и Перегрин обиделся бы, если бы не понимал, что за резкостью друга кроется с трудом сдерживаемая боль. Сознавая свою неспособность помочь, юноша уныло смотрел, как задние габаритные огни машины исчезают в темноте.

Маклеод заметил тоску в глазах художника и бросил на Адама осуждающий взгляд.

— Адам, я не уверен, что вы правильно оцениваете меру его понимания, — тихо сказал он. — И если вы действительно собираетесь ввести мистера Ловэта в Охоту, вряд ли стоило оставлять его в недоумении.

— Думаете, я не сознаю этого? — В обычно мягком голосе Адама слышалась резкая нота. — Теперь, когда Рэндалла нет, Перегрин нужен нам даже больше, чем прежде. Я знаю, сегодня у него был трудный день. Но объяснения придется отложить до лучших времен. Сейчас у меня дела поважнее.

— Я мог бы остаться и помочь… если бы вы позволили.

Адам покачал головой.

— Спасибо, не. стоит. Вас тоже ждет работа, и вы должны отдохнуть, если намерены эффективно поработать. Мне, как Повелителю Охоты, предстоит связаться с другими членами Охотничьей Ложи, чтобы известить их о приключившейся трагедии. Если я не могу дать ответы, то я по крайней мере должен проинформировать…

* * *

Перегрин помедлил в крохотной прихожей, чтобы освободиться от верхней одежды, потом устало потащился на кухню. Ему едва хватило сил поставить чайник на огонь. Он рухнул на ближайший стул, стараясь ни о чем не думать, и согнулся, чтобы расшнуровать ботинки трясущимися от усталости пальцами.

В тот день художник был готов проклясть свой дар, сделавший его невольным свидетелем жестокого убийства. Душа все еще сжималась при воспоминании о том, что лежит в этюднике… оставшемся, как он вдруг вспомнил, в машине Адама. Но каким бы тревожным, даже отвратительным ни был этот опыт, утешала мысль, что его искусство все же помогло разобраться в обстоятельствах смерти Рэндалла Стюарта. Вспоминая свое поведение, Перегрин мысленно ругал себя за то, что едва не поддался слабости. Он надеялся лишь, что не поколебал веру Адама в свои способности, ибо понимал: к добру ли, к худу ли, он уже взял на себя некоторые обязательства. Юноше только хотелось придумать что-нибудь дельное… В конце концов, слишком усталый, чтобы попытаться разобраться в себе, Перегрин выключил чайник и рухнул в постель. К счастью, он не видел снов.

* * *

На следующее утро молодой человек проснулся на час позже, чем обычно, чувствуя себя вполне отдохнувшим и немного отстраненным от вчерашнего. Стряхнув оцепенение, он сумел принять душ, побриться и одеться, совершенно ни о чем не думая, однако проснулся по-настоящему, лишь когда вынырнул на крыльцо, чтобы забрать утренний выпуск «Индепендента». Бросившийся ему в глаза заголовок внезапно воскресил весь ужас предыдущего дня, показав смерть Рэндалла Стюарта под иным углом зрения.

«Преступление сатанистов в шотландских охотничьих угодьях» — вопила первая полоса, набранная черными жирными буквами в добрый дюйм высотой. И меньшим шрифтом, но не менее черными буквами: «Масонское убийство?»