Ложное божество (СИ)

— Ясно, — немного поникши, сказал Зигфрид, — сестра, а сколько обычно уходит времени на то, чтобы овладеть десятью методами взаимодействия?

— В среднем три-четыре года, обычно начиная с двенадцати, к пятнадцати годам люди как раз достигают стадии, когда могут начать учиться плести, и поступают в академию.

«Три-четыре года? Серьезно? У меня ушел примерно год, может, если начать раньше двенадцати плетением легче овладеть, но зато это опасно? Позже нужно разобраться с этим вопросом».

— А если кто-то научится этому раньше? Что тогда?

— Ну, есть гении, делающие это всего за год-полтора, их обычно берут в академию по специальной программе на стипендиальной основе и они учатся в нулевом классе.

«Ага!!!»

— Но несильно на это рассчитывай, освоить десять способов взаимодействия за один год очень сложно, хотя, если у тебя получится, я заплачу за особый тест и мы отпразднуем твою гениальность как следует.

— Ловлю тебя на слове сестра! — обрадовался Зигфрид, он уже решил пропустить год, претворившись, что учится способам взаимодействия.

«Привлекать к себе внимание и волновать сестру тем, что я начал плести, когда мне еще не было полных десяти лет, глупо, — подумал он, — она точно поведет меня к докторам и потратит последние деньги на это, а ведь нам с ней еще жить в столице. Что если потратив деньги она оставит меня здесь. Да ни в жизнь».

«Брат так в себе уверен, если у него не получится, надеюсь, он не расстроится. Хотя у меня чувство будто я уже сижу рядом с магом, может он и правда гений?»

— Сестра, а можно ты поговоришь с родителями без меня, я не хочу с ними общаться, — опустив голову, изрек Зигфрид.

— Хорошо, — улыбнулась Анна, — если ты назовешь меня сестренкой.

— Чего?

— Зачем так кривляться, давай, я жду.

— Но я не хочу!

— У тебя нет выбора, я буду тебя шантажировать.

— Сестренка, ты переходишь границы.

— Потрясающе, мне очень нравится, называй меня так всегда.

— Отказываюсь.

* * *

Дневник Зигфрида.

01.08.1611 года.

«По словам сестры, разговор с родителями прошел относительно хорошо, хотя лично я думаю, что она многое недоговаривает. Из своей комнаты я слышал крики и ругань напрямую связанную с моим именем, но мне все равно, Анна договорилась о моем переезде с ней в столицу и это главное. Теперь соберу вещи, и буду ждать. Сестра проведет здесь еще неделю, мама с папой очень соскучились по ней и отказались отпускать сразу, закатив настоящую истерику. Все же они любят Анну, а я был почти уверен, что они неспособны к таким чувствам. Иногда мне кажется, что люди в принципе неспособны любить, но я отгоняю эти мысли, это все мои проблемы с восприятием мира. Человечество не может быть настолько отвратительным, насколько я его себе представляю. Сестра изменилась, она возможно даже любит меня, хотя глубоко в душе я в это не верю. Я даже не верю, что мы с Клодом были друзьями, возможно, мне просто показалось. Кто я такой, чтобы быть ему другом? Я начинаю ловить себя на мысли, что не верю никому и ни во что. Магия — это единственное во что я верю, магия — это сила, что позволит мне быть свободным. Я должен стать сильнее, сильнее всех, только тогда я перестану бояться боли, одиночества и издевательств.

Буду тренироваться в плетении всю неделю напролет, до изнеможения, я стану сильнее настолько насколько это возможно. Главное, не упасть снова в обморок, сестра, в отличие от родителей, может ко мне и наведаться.

Глава 2

Неделя Зигфрида наполненная тренировками с раннего утра и до позднего вечера, пролетела очень быстро, он и сам не заметил как они с сестрой, попрощавшись с родителями, отправились на вокзал.

Не заметил он этого сразу по нескольким причинам, во-первых, родители прощались только с Анной, но точно не с ним, мать только что в спину не плюнула и на этом спасибо. Во-вторых, прошедшая неделя слишком его вымотала. Зигфрид явно перестарался с тренировками, голова болела и кружилась, его жутко тошнило. На вопрос сестры, что с ним, он отмахнулся и заявил, что такое бывает, если он на ночь переест. Держаться он, разумеется, старался молодцом, не показывая окружающим, как ему плохо.

Анна же, все же подозревая неладное, быстро окликнула рядом проезжающий экипаж и они в мгновение ока добрались до вокзала, где Зигфрида усадили на скамью и купили попить.

Сам вокзал города Малокоминска откровенно не впечатлял. Его перрон был вымощен черным камнем, главное здание, немного перекошенное на одну сторону, почему-то было сделано из красного кирпича, а деревянные скамейки покрашены в зеленый. Куму вообще пришла в голову идея состряпать такое, было решительно непонятно.

Хотя это все были сущие мелочи для Зигфрида, даже его отвратительное состояние уходило на второй план, когда он думал о том, что наконец-то покидает этот город, а главное, своих родителей.

«Жизнь стала налаживаться, — подумал он, когда услышал свисток подъезжающего поезда».