Ложный флаг (Предательская западня)

Когда же Георгий Иванович показал упражнения, вокруг турника воцарилась гробовая тишина – уровень подготовки для повторения подобной акробатики должен был соответствовать уровню кандидата в мастера спорта – не ниже. Один из смельчаков попытался было изобразить что-то подобное, да упал. Раздался оглушительный хохот…

– Хорошо, ребята, – снова улыбнулся Шпак, – упрощаем условия: отпуск за одно упражнение. И плюс в подарок мои личные часы.

Но результат вышел таким же смехотворным.

– Вот, мужики, чем надо заниматься настоящим десантникам, – подытожил Георгий Иванович на прощание. – Надеюсь, вы всё поняли…

После такой мастерски проведенной воспитательной работы боле никто из курсантов не смел упрекать Олега в том, что он генеральский сынок. Впрочем, Олег и не давал особого повода для упреков – занимался наравне со всеми и никакими поблажками начальства не пользовался…

* * *

Солнце вот-вот должно было спрятаться за неровным горизонтом. Командовавший отрядом рыжебородый грузин выбрал место для короткого привала. Все: и пленники, и чеченцы, и грузины, и даже англичанка, всю дорогу шедшая налегке, попадали в изнеможении на землю. Но мусульмане, передохнув лишь самую малость, повытаскивали из рюкзаков и расстелили небольшие коврики – вторая молитва намаза должна была прозвучать до захода солнца, третья – после заката и продолжиться, пока не погаснет вечерняя заря. Только один из чеченцев не имел принадлежности для исполнения молитвы. Этого измученного и весьма экзотично одетого для походов по горным тропам мужчину постоянно вел на веревке одноглазый боевик…

"Да, это определенно он, – наблюдая за одноглазым, покивал подполковник, – на той пыльной дороге произошла наша первая встреча. А двумя часами позже довелось свидеться еще разок – при других обстоятельствах. Но, почему он здесь? Сдается, он должен быть в другом месте…"

До наступления ночи отряд успел пройти по ущелью около семи километров. Рыжебородый, которого сподвижники называли Вахтангом, видел насколько те устали. Вероятно, усталость одолевала и его самого – стоило отряду набрести на подходящее по его мнению местечко, раздалась команда остановиться…

Лагерь разбили на пологом берегу ручья, набравшем силу и скорее походившем на узкую реку. Командир заметил неподалеку под скалой – в узкой ложбине, пласт не растаявшего серого льда. На этот ледник и приказал уложить трупы.

Бандиты, уже не таясь, насобирали в реденьком лесочке сухих ветвей и разожгли костер. Каждому из пленников накрепко спутали запястья рук, вдобавок всех связали одной веревкой за ноги. После усадили возле огромного валуна, дали напиться из помятой фляги. Грузины, не обращая внимания на голодные взгляды русских, расположились у костра и принялись ужинать…

"Все как обычно, – вяло подумал Бельский, – мусульмане в полночь исполнят обряд – четвертую молитву намаза и тоже полезут в рюкзаки за провиантом. Потом все улягутся спать, оставив одного присматривать за нами. Все как обычно, кроме… Удивляет одно: если эти суки имеют целью доставить нас в определенное место живыми, то должны были бы облагодетельствовать парочкой заплесневелых сухарей. А мы кроме воды ничего не получили. Нехороший факт и тревожный для нас сигнал".

Да, Стас неплохо изучил повадки врагов – в течение следующего часа на каменистом бережке все происходило именно так: грузины пригласили за свой "стол" девицу и обильно поглощали съестные припасы; чеченцы стояли на коленях и отбивали поклоны Аллаху. Затем рядом с кучкой пленных остался дежурить тот грузин, которого дожидались за пограничным перевалом. Кажется, его звали Давидом. А бородатые моджахеды уселись жевать какие-то куски.

Последним лег одноглазый. Предварительно он проверил надежность веревки и узлов на руке того мужика в странный одежке, когда-то имевшей вид цивильного костюма; другим концом веревки бандит обмотал свой пояс. И обнявшись с автоматом, прикрыл единственный глаз…

Заснуть Бельский не мог и даже не пытался.

Во-первых, выспался, за что был безмерно "благодарен" гостье с Британских островов; во-вторых, нещадно глодала совесть за неумение разбираться в людях, а точнее – в стервах. Ну, а в-третьих, сон просто не шел – следовало спокойно поразмыслить, набросать короткий планчик на ближайшее будущее и, по возможности, предпринять какие-нибудь действия.

Да, в отличие от вымотанных долгим переходом попутчиков, сна не было ни в одном глазу. Рядом с подполковником лежали оператор и молоденький пограничник, чуть дальше ворочался и о чем-то шептал во сне Иван Дробыш. Второго контрактника Стас не видел, но и тот, вероятно спал беспробудным сном… Им целый день довелось тащить два тяжелых тела – силы к ночи иссякли.

Чеченцы все утро поочередно несли самого Бельского, покуда он не очухался, и разбудить их теперь также было непросто.