Ложный король

– А вот и брешешь! – внезапно возразила личная служанка Дитя Нелле, высунув мордочку из-за Инто. – Я вот точно вам выскажу, вот прям хоть душой мамкиной вам тут вот всем и поклянуся – Ихнее высочество той нисколечки ни девчонка. Вот нисколечки.

Все слуги вопросительно уставились на девушку. Нелле вдруг заулыбалась и, опустив глаза, зацарапала донышко своей плошки с похлёбкой.

– Так ты и тут поспела? – присвистнул Бен.

– Та мы так просто, ну, было пару раз, да и не так чтобы. Просто было, да то же несерьёзные были дела-то. Так, просто. Ну и мы… там всё просто было, вечерком же ж, это же не возбранится.

– Чего? – ничего не понял Бен, как, впрочем, и все остальные.

– Ой, да ну тебя, глаза вылупил! – надула щёки покрасневшая, как редис, Нелле. – Залупай обратно – нечего. Глядит как сычник. Балакали мы-то пару раз. У высочества язык без костей – языком чесать ой как любит. Задыхается, а всё туда же – балаболит ещё как. Глуаса вусмерть затрындит, коль тот на пути евоном появица. Ну и мы балакали, делов-то?

– Делов-то, – усмехнулся Бен. – Знаем мы твои дела. Одно потом к Леди Полудня за настойкой «Детского плача» скачешь, аж пятки сверкают, чтобы не принести в подоле балаканье своё. Или тебе просто нравится вкус жжёного сахара, а?

Слуги засмеялись. Нелле закатила глаза.

– Ну, не было ничаво особливово между нами, говорю ж. Вот не было. Мне, что ль, врать надобно? Вот не надобно.

– Ну-ну.

– Ой, ну и было кое-што, – фыркнула служанка. – Но так то ж так. Просто.

– Чего уж тут хитрого? Вот и Фин подтвердит, что невелика наука-то. Ага?

– Так ты видала Дитя без штанов или нет? – допытывалась Марет.

– Ихнее высочество всегда супротивляеца, как мне надоть стянуть эти евоные доспехи перед тем, как оно спать улягется, и бегит в другую комнату. Вчера вона поспрашивала, не хотит ли он повязку евоную эту на бедре сменить. Так он…

– Она, – пробурчала Марет.

– …раскричался, развопился и повыгнал меня с покоев, швырнул кубком, всю забрызгал. Еле ноги вона поунесла.

– Стоп, – Бен вдруг выставил два указательных пальца по направлению к Нелле и Фину, – то есть никто из вас двоих не видел Дитя голым, но каждый из вас убеждён, что… что?

– Дитя фелуется, как тефчонка, – первым ответил Фин с набитым ртом.

– Как мальчонок, – опротестовала его уверенность Нелле. – И штоб ты вразумел, как мальчонок умелый. И руки евоные умелые, и уж как в ход их запустит…

– Так, без подробностей, – буркнул Бен.

– А как дело доходыть до чего посурьёзнее, так бегит, – девушка, будто на что– то обидевшись, поджала губки. – Я уж и ванную ему, ну, этого, ну, того… принять вместе предлагаю заместо в одиночную, штобы веселее. Так натаскаю ему той воды, а он опять гонит, и сижу в колидоре, пока Ихнее высочество наплещется, да пообратно в доспехи той повлезет по самый подбородок, да лицо намажет энтой евоной краской от волос да до кончика носа.

– Фин, ну а ты что скажешь? – маленькие и острые, как два гвоздя, глаза палача уставились на виночерпия. – Чевой не добрался до нашей «прынцессы»? Слышал, высочество с того дня, как король Осе бежал, обретается у погреба с винными бочками. Неужто ни разу и не обжимал её, хмельную?

– А тогой, – передразнил виночерпий, деловито потерев шрам от ожога под мизинцем. – Дитя по вечерам заливает за воротник больше нашего Гурта, – согласился слуга. – Северное, южное вино – вливает в себя всё подряд, а потом надышится, как бишь королева Иммеле, настойкой снотворного маку, падает на кровать прям в доспехах, будто в палатке среди лесу, да дрыхнет и трётся лицом о ейные подушки.

Дворцовые прачки вздохнули. Чернильные пятна на наволочках от краски, под густым слоем которой Дитя прятало своё лицо, отстирывались только после нескольких грубых стирок, из-за чего даже самый дорогой комплект постельного белья принцессы Вечеры быстро превратился в потёртые тряпки.

– А иной раз криком вопит, вещи кидает, бесится. Мать её за ногу! Но дайте мне ещё пару недель. Уж после коронации я вам точно скажу.

– И что ж, ты ни разу не раздел высочество, как оно засыпало? – поинтересовался Бен.

– А на кой? – ухмыльнулся Фин.

– А на той, что ты – это ты.

– Ну и что? Это наша Нелле у высочества трётся, будто у ней утробная горячка, а я парень терпеливой, вот высочество ко мне само и тянется, краснеет, как ей поулыбаюсь, уж не говорю о другом. Спорим, пальцем поманю после церемонии, так быстро Гарпия свои доспехи-то и снимет.

– Терпеливый и самоуверенный, – Бен вытащил из своего кубка с пивом мошку и вытер палец о штаны. – Но хоть тогда мы точно узнаем, высочество – парень, девка то ли вообще мужеблуд.

Фин поперхнулся.

– А ты что притих? – пытливый взгляд Бена перекинулся на алхимика короля.

Алмекий отвлёкся от травника, который всегда читал за обедом. Тёмно-рыжие кустистые брови вопросительно поползли вверх; впрочем, он был уверен, что от чтения его едва ли отвлекли ради чего-то стоящего внимания.

– Их высочество – парень или девчонка?

– Не имею ни малейшего понятия, – честно ответил алхимик и перевернул страницу.