Ложный король

– Мой Керро, – начал граф, – при всей моей любви к нему и несмотря на бумажную кутерьму, в глазах моих вассалов ничем не отличается от любого другого бастарда. Именно поэтому едва ли у него есть шанс удачно жениться на какой-нибудь дочурке барона, по крайней мере в Лагримоне. В Шеное и Кантамбрии он мог бы найти подходящую партию среди начитавшихся любовных романов графских дочек, но он младший мой ребёнок, а потому доля его наследства по закону гораздо меньше доли Раймунда, что, согласитесь, не делает его завидным женихом. Я мог бы отписать ему ровно половину своих земель, наплевав на закон, но тогда это станет опасным для Лагримоны прецедентом. Не я один, Чиро, как вы совершенно правильно выразились, имею незаконных детей. Мой друг и вассал барон Апулья имеет пятерых незаконных детей, один из которых перегрызёт рождённым в браке детям глотки ради того, чтобы стать главой его дома после его смерти. Мой второй вассал барон Барди, не меньший придурок, имеет трёх бастардов, один из которых, по его подозрениям, стал причиной внезапной смерти его единственного законного наследника полгода назад, что сделало его старшим, пусть и незаконным наследником. У моего третьего вассала тоже есть бастард, а ещё истеричная жена, которая только месяц назад разродилась-таки законным наследником. Представьте, что будет, если своей присягой я признаю притязание незаконного ребенка на титул и власть наравне с законными детьми? Шеной Шеноем, но я не хочу идти на поводу у вашего страха за свою власть и стать причиной того, что бастарды моих охочих до каждой юбки вассалов в погоне за титулом зальют кровью всю Лагримону.

– И надо полагать, что вы обеспокоены такой же проблемой и с Керро? – задала закономерный вопрос Виттория-Лара

– С Керро? Нет, – с уверенностью, не терпящей каких-либо сомнений, ответил граф. – Он умный мальчик и прекрасно понимает, кто он и каковы законы. Да, он грезит о том, чтобы стать полководцем, и от скуки берёт уроки фехтования, но он понимает, что живёт в реальном мире, где казначейские пуговки не менее ценны, чем военные эполеты, вам ли не знать, Чиро?

Казначей согласно кивнул.

– Вот. И я донёс эту незатейливую мысль до его разума. Он для моего Раймунда безобиден и, более того, собирается стать его казначеем после того, как получит диплом. Клятва клятвой, а когда казначей служит собственной семье, в его верности едва ли возможно будет усомниться даже самому заядлому скептику.

Чиро поспешил спрятать усмешку за бокалом.

– И снова намёки.

– Вы знаете, что говорят за пределами Виа де Маривет о вашем младшем сыне, ми сенья, – многозначительно посмотрел на графиню Урбино. – И отчего-то у меня нет причин сомневаться в том, что эти слухи не отличаются от правды, за исключением разве что того момента, что ваш муж якобы сам дал на это согласие. Так что моя проблема с бастардами не только моя.

Сказанное вызвало у Паучихи снисходительную улыбку.

– И всё же я обеспокоена тем, что из-за укоренившегося отношения к незаконным детям среди ваших вассалов они сами станут жертвами прогрессивной действительности, – к графине вернулась прежняя серьёзность. – Новый король, кем бы он ни был, наша реальность, и мы обязаны с ним считаться, иначе мы оглянуться не успеем, как его Ночная Гарпия нацелит на нас своё оружие, а мы перед его или её – не знаю, кто это, – воинами совершенно не защищены. И говоря «мы», я имею в виду и вас, ми сантин. Сколько солдат охраняет Караульные башни? Сотня, две сотни? Сколько времени уйдёт у Гарпии, чтобы взять крепости измором? А найти тайный лаз у Пика Спящей Дамы? Реши король навестить меня – ваши земли будут первыми на его пути, а позади вас будет находиться лояльный королю Шеной.

– Быстро же вы перешли от шёлковой удавки к угрозам, ми сенья, – усмехнулся граф. – Потерять хватку вам едва ли когда-либо грозит.

– Пока я всего лишь пытаюсь воззвать к вашему рассудку, мой друг, но, если понадобится, ради благополучия своей дочери я буду вынуждена пойти на крайние меры. Например, в обмен на уступки в торговле изразцами и жемчугом я могу попросить Пелегра Димаксиса предоставить мне часть своей армии. Думаю, пять тысяч солдат. Или шесть? Я могу выторговать у эвдонцев и семь тысяч. Этого более чем хватит, чтобы победить три тысячи ранее упомянутых кантамбрийцев, если даже вы каким-то образом уговорите графа Монтонари или его будущую вдову войти в ваше положение, – лицо Виттории-Лары озарилось тошнотворной в своей благожелательности улыбкой, рука сжала руку Чиро. – А что, если я скажу глубоко уважаемому мною постулу, кто помог его брату Алмекию сбежать с Эвдона? Пелегр сам пустит по вашему следу целую армию ради мести и не оставит в Лагримоне камня на камне. Я понимаю, что вы в долгу у семьи Роксбург, но что мне помешает заручиться поддержкой нового короля и признать новым графом Лагримоны кого-нибудь из ваших баронов?

– Я не позволю! – воскликнул граф Урбино.