Ложный Нарцисс (СИ)

Тело горело огнем, особенно нижняя его часть. Организм требовал разрядки, но я все еще тешил себя надеждой, что все обойдется. Перспектива мастурбации в школьном туалете казалась мне просто абсурдной. Я же не герой какой-нибудь эроге, которого обязательно прервут в самый ответственный момент. Я постарался думать о чем-нибудь нейтральном. Однако, перебирая струны на воображаемой гитаре, я невольно возвращался в соседнюю комнату, где располагался женский туалет. Пальцы все еще помнили тепло и мягкость кожи Рин. Образ её ровной белой спины, матово светившейся в тусклом свете ламп, оттиском отпечатался в моем сознании.

— Черт… — с досадой прошипел я, когда опустил взгляд и понял, что ситуация лишь усугубилась. Похоже придется прибегнуть к последнему средству. Я решил закончить с этим поскорее и, громко щелкнув замком, уединился в кабинке. Однако после нескольких минут легче не стало. Я старательно думал о Миками, но даже наш последний взрослый поцелуй не вызывал тех эмоции, что я испытал в той комнате рядом с Рин. Я зажмурил глаза, и в голове тут же возник образ хрупкой фигурки в расстегнутом платье.

— Рин… — неосознанно прошептал я, чувствуя, что близок к разрядке. Оставалось совсем немного дожать. Я вспомнил прикосновение её прохладных пальцев в своей коже и кончил от одной мысли, что это её рука сейчас сжимает мой член. С трудом выровняв дыхание, я вытер руки и смыл улики моего занятия в унитаз. По телу разливалась приятная слабость, но тут в голове запоздало прозвучал ехидный голос: «Ты что, мастурбируешь на родную сестру?»

Стоило мне представить испуг и непонимание в глазах сестры, если бы она узнала обо всем, как сердце болезненно вздрогнуло. Горло сдавил чудовищный спазм и я, задыхаясь, склонился над унитазом.

«Это ненормально, нет, не так. Это аморально. Ужасно. Отвратительно. Чертов извращенец. Ты мог выбрать любую девушку или кого-нибудь из айдолов, на них ежедневно спускают все подростки страны, но ты решил выбрать для этого родную сестру. Ты просто больной, » — голос не переставал насмехаться надо мной, пока я не выблевал весь свой завтрак, а вместе с ним кажется еще и половину внутренних органов.

Когда я, пошатываясь добрел до раковины, то с трудом открыл кран, и тут же сунул под него руки. Ледяная вода немного успокоила, но в душе остался неприятный осадок. Жутко было не от того, что я сделал. А от того, как легко на месте моей законной девушки я представил мою близняшку. То есть, если копнуть глубже, то я подрочил на самого себя.

Словно со стороны я услышал короткий смешок и затравленно огляделся. Но через секунду понял, что этот звук вырвался из моего рта. Еще через мгновение он перерос в нервный смех, эхом отскакивающий от холодных кафельных стен. Поздравляю, приятель. Теперь ты извращенец в квадрате!

Не знаю, сколько бы я еще провел в таком состоянии, но тут в кармане завибрировал телефон. Я с трудом прекратил смеяться и открыл истеричное сообщение от Миками. Спектакль вот-вот должен был начаться, а я обещал посмотреть на её мастерскую игру спящей принцессы. Прежде чем покинуть туалет, я еще раз тщательно вымыл руки, но душевного равновесия мне это не прибавило.

***

Насладиться дебютом Рицуко я мог и в последние пять минут представления, поэтому продвигался к спортзалу самым долгим маршрутом, при этом старательно избегая моего классного кабинета. Но стоило мне услышать знакомое пение, и ноги сами понесли меня к гостеприимно распахнутым дверям. В классе было не протолкнуться, ученики из параллели и даже из других школ разместились за столиками, а тем, кому не хватило места, просто стояли у стен. На огромном экране позади сцены калейдоскопом крутилась караоке запись старой, но все еще популярной песни.

(Включаем: Kyary Pamyu Pamyu — PONPONPON)

Нежный и чистый, словно перезвон колокольчика, голос моей сестры никого не оставлял равнодушным.На щеках Рин играл счастливый румянец, она улыбалась всем и каждому в этом зале, призывая их забыть смущение и петь вместе с ней.

Я неотрывно следил за тем, как сестра радостно танцует и дурачится на сцене, идеально отыгрывая роль беззаботной девочки, какой в сущности она и являлась. Сейчас никто бы не узнал в ней ту, рыдающую у меня на груди девушку.

Песня закончилась, и класс утонул в овациях. Я продолжал смотреть на Рин, но тут наши глаза встретились. В небесной синеве зажегся огонек радости, и сестра метнулась со сцены. Я видел движение её губ. Она произнесла мое имя. Тело содрогнулось словно от удара током, и я опрометью бросился из класса, расталкивая фанатов Рин. За шумом толпы мне показалось, что я слышу, как она зовет меня, но это заставило меня бежать лишь быстрее.

Я не должен быть рядом с ней, не должен даже смотреть, а уж тем более прикасаться. После того, что произошло в туалете, сначала женском, а потом мужском. Я не мог смотреть ей в глаза.

***