Ложный Нарцисс (СИ)

— Судя по твоему лицу ты ни о чем не знала, — хмыкнула Лука. — Да, детка. Два года. Два чертовых года мы занимались с ним сексом, и хоть бы один раз…один раз он сказал, что ему понравилось! Неблагодарный мальчишка прибегал ко мне всякий раз, когда ему нужно было снять напряжение, и в ту ночь, пока ты вскрывала себе вены, он провел в моей постели и…

— Хватит! — взвизгнула Рин. — Прекрати, я не желаю слышать о нем!

— Нет! Ты выслушаешь меня, — гневно прошипела Лука и встряхнула блондинку за плечи. — В ту ночь он был просто бесподобен, но знаешь, что я услышала?

Голос Луки был едва слышен, когда она наклонилась к уху дрожащей, всхлипывающей Рин, и прошептала с нескрываемой болью: «Рин, Рин, Рин,»

Кагамине судорожно вдохнула, вглядываясь в обезумевшие глаза Мегурине. Нет. Не может этого быть.

— Ты лжешь, — Рин оттолкнула от себя Луку, ощущая как по щекам текут слезы. — И даже если нет, мне все равно!

— Что тут у вас происходит? — в дверном проеме появилась Мейко. — Лука, что ты тут устрой…

— Все равно?! Чертова эгоистка! — закричала Лука. — Лен умирает в руках этого чокнутого садиста, а ты тут…

— Постой, что? — Рин быстро утерла слезы и уставилась на Луку пустым взглядом.

— Что? Ты знаешь, где Лен-кун?! — поспешила вмешаться Хацуне. — Лука-сан!

Кухня погрузилась в молчание, а Мегурине виновато заозиралась. На нее смотрели все.

— Нет…я не то, чтобы знаю, но просто…

— Лука, — твердо перебил Камуи. — Да или нет?

— Я не.не виновата! — истерично вскрикнула Лука и с совершенно безумным видом вцепилась в свои длинные волосы. — Мне казалось, что он вернется быстро, но этот извращенец потребовал с него плату и…я ничего не могла, меня саму бы там закрыли и…

— Где Лен? — ледяным тоном произнесла Рин, так что у всех присутствующих по коже побежали мурашки. — Отвечай!

— Я не виновата в этом!

— Мне плевать! Где мой брат?! Что ты с ним сделала?! — Рин в ярости сжала кулаки, а потом кинулась к Мегурине, желая лишь одного — оттаскать эту шлюху за патлы и выбить признание.

Однако этим планам не суждено было сбыться, потому что Гакупо необычайно быстро схватил Луку за плечи и вывел из кухни.

— Мегуми, присмотри за Рин!

— Поняла, — Гуми схватила Кагамине за плечо. — Рин, постой, тебе нужно успокоиться.

— Гуми, где он?! Ты же знаешь, да? — Рин умоляюще вцепилась в Мегпоид. — Пожалуйста…скажи мне, где он…где мой Лен?

***

Горячий песок сухо прижигал босые стопы, так что мальчик то и дело подпрыгивал на ходу. Палящее солнце грозилось превратить хрупкую фигурку в уголёк, но мальчик упорно карабкался вверх, оскальзываясь на золотистом песке. Ему строго-настрого запретили забираться на песчаные скалы, но стоило мальчику вспомнить обидные слова сестры, как на глазах наворачивались злые слезы.

— Вовсе я не плакса, и совсем не боюсь воды, — промямлил он, и утерев слезы, отважно приблизился к краю утеса.

Внизу лениво плескались зеленоватые волны, и их тихий ропот вызвал у мальчика дрожь в коленках. Высоты он никогда не боялся, но бездонная глубина воды внушала ему неподдельный ужас. В какой-то миг ему отчаянно захотелось плюнуть на это и пойти домой, но стоило ему подумать о том, что сестра снова будет дразнить его…

— Я ничего не боюсь, — прошептал он, зачаровано глядя вниз. — Ничего.

Мальчик плотно зажмурился и уже хотел занести ногу, как позади него раздался отчаянный крик:

— Лен! Не надо, ты же разобьешься!!!

Он круто обернулся, и увидел перед собой запыхавшуюся и зареванную сестру.

— Глупый братец, я же пошутила, — всхлипнула она. — Ну же, пошли домой!

Девочка протянула ему руку, и мальчик уже хотел шагнуть к ней, но тут земля ушла у него из-под ног, и возникло жуткое ощущение полета.

— Лееееееен! — отчаянный вопль сестры ударил по ушам, а потом последовал страшный удар.

Ужасная. Невыносимая. Сумасшедшая. Бесконечная. Боль. Каждая кость в теле была раздроблена. Внутренности превратились в фарш. Перед глазами дрожала кровавая дымка, а раздавленное сердце бесполезно качало остывающую кровь. Глупый инстинкт самосохранения пытался вырвать у смерти последние крупицы жизни, но все тщетно. Пора перестать сопротивляться, и тогда боль уйдет. Да, нужно просто перестать дышать, и все закончится.

Ну же.

Хватит.

Прекрати бороться.

Ведь смерть — это так легко.

Давай же.

Сдайся.

— Нет! Не сдавайся! — смутно знакомый голос был слышен как сквозь толщу воды. — Не умирай!

Р.и.н? Прости, я не могу…все же я слабак и трус, мне так больно. Прошу избавь меня от этого. Я не хочу больше страдать. Дай мне умереть. Пожалуйста.

В следующий миг я ослеп. Невыносимо-яркий свет был повсюду. Потом совсем рядом прошлась пара остроносых ботинок, а потом носа коснулся резкий запах дорогого одеколона. Только один говнюк в мире пользовался таким.

— Доброе утро, Лен-кун, — издевательски-ласковым тоном произнес Асами. — Как спалось? Надеюсь, что после ночи наедине с ломкой ты стал сговорчивее?

Медленно, очень медленно я открыл ослепшие глаза, и наткнулся на Асами, который довольно скалился и щурился. Премерзкое зрелище.