Ложный Нарцисс (СИ)

Хацуне слегка поклонилась, мечтая, чтобы Сион перестал разыгрывать королеву драмы и поскорее впустил её в квартиру.

— Я не настолько ранимый, чтобы волноваться о какой-то жалкой пощечине, — пожал плечами Кайто. — Прошу, проходи.

Спустя пару минут Мику уже сидела на мягком диване в просторной гостиной, и старалась не глазеть по сторонам.

«Вот тебе и «плебей», — невесело подумала она, отмечая, что абсолютно вся мебель от брендовых компаний, да и квартира его находилась в одном из самых дорогих районов Токио.

— Прости за ожидание, — Кайто появился из арочного прохода, держа в руках поднос с двумя бокалами. — Ты же не против?

— Нет, — только и могла ответить Мику, и негнущимися пальцами взяла стакан со своим любимым имбирным лимонадом.

Кайто в ответ легко улыбнулся и опустился в кресло напротив нее, но не взял свой бокал:

«Чем обязан твоим визитом?»

Хацуне едва не поперхнулась своим напитком, и поспешно сморгнула. В этой шикарной гостиной она вдруг ощутила себя до ужаса неуютно.

— Я хотела…- едва слышно произнесла она. — Попросить тебя об одолжении.

— Я слушаю, — Сион деловито скрестил руки на груди, и Мику невольно отметила про себя, что разница в три года может быть реально ощутимой. Собравшись с духом, Мику выпалила:

— Мне нужны деньги.

***

— Значит, — голос Кайто звучал холодно. — Это ради Кагамине?

— Да, — электрический огонь в камине отбрасывал на пол причудливые тени, и Мику внезапно нашла их чрезвычайно интересными. — Не знаю насколько велик его долг, но без выкупа нам нечего и думать, чтобы вырвать Лена из лап того извращенца.

— Почему именно я? — Сион лениво баюкал в ладони стакан с янтарной жидкостью. — Мне казалось, что твой отец вполне состоятельный.

— Он спросит о причине, — Мику закусила губу. — Я не могу сказать ему всю правду.

— О, так значит тратить мои деньги на спасение своего любовника ты можешь? — его пальцы сжали граненые стенки бокала.

— Парня! — воскликнула Мику. — А не любовника!

— Хочешь сказать, что у тебя с ним были только платонические отношения? — скептически хмыкнул Кайто. — С таким как он это невозможно.

— Хватит говорить о нем так, — Мику вскочила на ноги. — Ты ничего не знаешь!

— Знаю, — отрезал Кайто. — Пьяная Мегурине слишком много болтает. Этот пацан использовал тебя все это время, а ты все равно хочешь его спасти?!

— Да, хочу! Что в этом плохого? Я знаю, что он меня использовал, но…

— Ты его любишь? — внезапно спросил Сион.

— Люблю! — с вызовом воскликнула Мику, хотя сама понимала, что это неправда. — И когда он вернется, мы снова будем вместе!

Кайто устало прикрыл глаза, а после залпом осушил свой бокал.

— Он вернется, — стекло гулко стукнулось о столешницу. — Но вот вместе с ним ты уже не будешь.

— Что? — в зеленых глазах Хацуне отразилось замешательство.

— Я дам тебе денег, — Кайто поднялся из кресла и шагнул к девушке. — Столько, сколько тебе нужно.

— Правда? — Мику так и засветилась от радости. — Спа…

— Вот только у меня есть одно условие, — Кайто наклонил голову к плечу, и его пальцы невесомо скользнули по длинным бирюзовым локонам. — Ты станешь моей девушкой.

***

Прозрачная и чистая вода, сквозь которую был виден прекрасный, сияющий мир. Там цвел лотос и светило солнце, а по берегу озера прогуливался Будда. В какой-то момент наши взгляды пересеклись, и он сочувственно улыбнулся.

Я хотел улыбнуться в ответ, но запекшиеся губы не слушались. Килотонны воды не давали мне пошевелиться, и с каждой секундой дышать становилось все сложнее. Над водной гладью легко парили стрекозы, и в голове вдруг вспыхнуло воспоминание из детства:

Изящное насекомое сидит на моем пальце, а прелестная голубоглазая девочка с восхищением рассматривает блестящие крылья.

— Рин, — выдыхаю я с остатками кислорода, но тут поверхность поддергивается мелкой рябью и взгляд цепляется за блестящую тоненькую нить, медленно спускающуюся ко дну. Шакьямуни одобрительно кивает мне, и я чудовищным усилием поднимаю руку, силясь схватить спасительную паутинку…

Противный влажный хруст прогоняет наваждение, а после словно со стороны слышится безумный вопль, полный боли. Проходит секунда, прежде чем до меня доходит, что он принадлежит мне.

Перед глазами дрожит пелена из слез, но я все равно могу рассмотреть неестественно выгнутые пальцы на левой руке, которыми я так и не смог схватить блестящую нить.

— Наконец-то я вижу твои слезы, — в голосе Будды звучит ликование, но я едва слышу его из-за сумасшедшей боли.

В нос ударил навязчивый запах одеколона, и вместо мудрого, умиротворенного лица небожителя предо мной предстает сладострастно улыбающийся Асами.

— Ты неплохо справляешься с ломкой, так что мне ничего не оставалось, — он нарочито медленно слизывает с щеки соленую дорожку. — Как начать ломать тебя буквально.

Даже сквозь марево боли меня передергивает от омерзения, и я пытаюсь отползти подальше, хотя понимаю, что это бесполезно.

— Будь хорошим мальчиком, Лен-кун, — шепчет Асами, оглаживая мою грудь через футболку. — И я больше не причиню тебе боли. Обещаю.