Ложный Нарцисс (СИ)

Никогда еще Рин не чувствовала себя так ужасно. Дыхание перехватывало, на глазах наворачивались слезы. Ей хотелось наброситься на брата и ударить его что есть силы. Наносить удар за ударом, пока эта лживая маска не треснет! Он не был с ней честен, ведь она прекрасно чувствовала, что ему понравилось тогда в лифте! Так почему же он так ужасно…

Девушка поспешно вытерла слезы и вбежала в холл многоэтажки, где находилась их квартира. Проигнорировав приветствие смотрителя, направилась к лестнице. Ей предстояло преодолеть семь этажей, но Рин теперь ни за что не зашла бы в лифт. Блондинка бодро преодолела три пролета, но дальше дышать становилось все труднее. Бессонная ночь и эмоциональное истощение давали о себе знать, но Рин сжала зубы и продолжила подъем.

— Все из-за тебя, — гневно прошипела она, но тут легкие словно сдавило спазмом, в глазах потемнело. Неспособная вдохнуть Рин покачнулась, и тут возникло жуткое ощущение полета.

***

Я знал, что после злоключений в лифте Рин пойдет по лестнице, потому учтиво поздоровался с консьержем и последовал на седьмой этаж. Не обладая достаточной физической подготовкой, я выдохся уже на втором этаже, но я просто не мог позволить себе поехать на лифте. Это было бы нечестно по отношению к Рин, а я и так уже достаточно причинил ей боли. Мои жестокие слова должны были заставить её забыть обо всем, что между нами было, ну или как минимум держаться от меня подальше. Она не заслуживала моего безумия.

Я поднял голову и увидел, как пролетом выше мелькнул краешек школьной формы, а потом до моего слуха донесся короткий прерванный вдох. Я почувствовал, как похолодели пальцы и что есть силы бросился наверх, как раз вовремя, чтобы успеть подхватить хрупкое тело сестры. От удара у меня сбилось дыхание, но меня больше интересовало дыхание Рин.

Девушка судорожно пыталась вдохнуть, но у нее не получалось. Я прекрасно знал, какого это. Гипервентиляция легких крайне неприятная штука, с которой я познакомился еще в детстве и с тех пор она периодически навещала меня.

— Рин! Держись! — я обхватил сестру за талию и помог дойти до квартиры. С трудом отперев замок, я буквально втащил Рин на кухню и аккуратно усадил на стул. Она кажется была на грани обморока, бледное лицо покрылось испариной, а в голубых глазах плескался ужас.

— Тихо Рин, все будет хорошо, — я обхватил её ладонь своей рукой. — Просто дыши медленно и осторожно. Давай вместе…

В течении последующих минут я помогал сестре дышать. Медленно, но верно её дыхание выравнивалось. Кислородное голодание сходило на нет, а вместе с тем и мой страх за нее. Я старался не думать о том, что было бы не успей я её подхватить, или если бы приступ настиг её где-нибудь в безлюдном месте.

— Лен… — с трудом выдавила из себя Рин. — Что…что это?

— Гипервентиляция, но все уже позади.

Рин всхлипнула и разрыдалась. Её слезы мгновенно вызвали во мне резонанс, и я поспешно сморгнул, а потом крепко прижал её к себе. Рин дрожала, спрятав мокрое лицо у меня на груди. Сердце понеслось галопом, а во рту пересохло. По всему телу разливался приятный жар, а голова вдруг стала такой легкой. Моя извращенная натура бессовестно торжествовала, но я старался не думать о том, что обнимаю свою любимую девушку. Осторожно поглаживал её по шелковистым волосам.

«Для нее это слишком, — пронеслось у меня в голове. — Вчера она перепугалась в лифте, похоже совсем не спала, и в конце я добил её своим отвратительным поведением. Надо оградить её от таких стрессов.»

Наконец Рин успокоилась. Я рискнул оставить её на несколько минут одну, налил в стакан воды и капнул туда пару капель снотворного

— Мне так страшно, Лен, — прошептала она, осушив стакан. — А вдруг снова?

— Все уже позади, но тебе надо прилечь, — настаивал я.

Спустя пару минут она, все еще бледная, уже лежала на софе в гостиной, но радовало одно — она больше не плакала.

— Давай, попробуй заснуть, — я опустился на пол рядом с софой. — А я послежу, чтобы все было в порядке.

— Тебе же не удобно, — Рин похлопала рядом с собой. — Ляг рядом.

— Рин…

— Лен, пожалуйста, — снова этот взгляд, которому я просто не мог противиться.

Через минуту Рин уже вновь оказалась в моих объятиях. Едва различимый запах её шампуня кружил голову. Я плотно зажмурился, но это не помогло. Тепло её тела заставляло меня вспомнить предыдущие два дня. Почему все снова так оборачивается? Я ведь мог отказать, сказать, что она уже не ребенок. Слабак.

— Лен, — сонно прошептала Рин. — Ты знаешь…я так тебя люблю.

Мое сердце сделало сальто и помчалось бешеным галопом. Сколько раз я слышал это из уст других девушек, но мог ли я думать, что…

— Ты лучший…брат на свете, — одно слово заставило меня заледенеть. Снова. Опять она видит во мне лишь брата.

— Лен, а ты? Ты меня…

— Спи, Рин, — решительно перебил я. — Тебе надо отдохнуть.

— Нет, ответь… — прошелестела Рин и в то же мгновение провалилась в сон. Снотворное наконец подействовало.

Несколько минут я прислушивался к её мерному, ничем не затрудненному дыханию.