ℬ𝒶𝒷𝓎𝓈𝒾𝓉𝓉𝒾𝓃ℊ 𝒯𝒽ℯ ℬ𝒶𝒹 ℬℴ𝓎 (ЛП)

Я испустила пронзительный вопль, — ЗИК! — он уже смеялся во всю, но продолжал идти дальше. Чувствую запах его одеколона, моя голова прижималась к его твердому плечу, в животе уже летали привычные бабочки.

Ты жалкая, Марни Джонс. Жалкая, говорю же.

Ох, бедная Марни.

Как бы ты себя чувствовала на моем месте, если бы тебя нес такой зайка, как Изикель Блейкли?

Ты только что назвала его зайкой? Как ты могла! Ты передала нас, Марни!

— Что происходит в этой милой головке? — спросил Зик, вытащив меня из раздумий.

Зик только что назвал мою головку милой.

Знаю! А теперь закройся!

— А, да там, всякое разное. Думаю о фламинго и прочем. Разве не круто, что они розовые? Почему их не держат в качестве домашних животных? Мне бы очень хотелось иметь розовое животное. А ты бы хотел?

Идеально.

Парень нахмурился и посмотрел вперёд, решив, что может не отвечать мне. Но а я же начинаю думать о фламинго по-настоящему. Есть ли ещё какие-нибудь розовые животные. О да, свиньи!

— А розовые пантеры реальны? — спрашиваю у мудака, который все ещё не вспотел оттого, что тащил меня вверх по крутому склону.

— Ты не очень умна для человека, который большую часть времени проводит за учебой.

— Да пошел ты.

Он ухмыльнулся.

Зик осторожно поставил меня обратно на землю, когда мы добрались до вершины утеса, затем он сел на край, свесив ноги. Я делаю то же самое без колебаний на этот раз.

— Ты помнишь, как мы спрыгнули отсюда? — спрашивает он, глядя вниз.

— Конечно, то время, когда я чуть не умерла. Как же такое можно забыть?

— Ты была в полной безопасности.

— Ну, мне казалось, что я вот-вот умру. Ненавижу то чувство, которое возникает, когда делаешь что-то такое. Знаешь, как на американских горках.

— Адреналин, — констатирует он, — Обожаю это чувство.

— Я не удивлена, — закатываю глаза, улыбаясь.

— Это очень захватывает дух, — пожимает плечами парень, тоже улыбаясь.

— Ого, Изикель Блейкли находит что-то поистине захватывающим. Это шокирует, — поддразнивала я, — А теперь о серьезных вещах, — продолжаю я, — Ты уже решил, что будешь делать, когда закончишь школу?

Он смотрит вдаль и отрицательно качает головой, — Я же сказал тебе, что просто хочу уехать отсюда. Ну, теперь я уже не так сильно уверен.

— Ты хоть в чем-нибудь уверен в этой жизни? — смеюсь я.

Зик снова посмотрел на меня, наблюдая за мной, я чувствую, как румянец появился на моих щеках, — Только насчёт одного.

Я удивлённо поднимаю брови, — И что же это?

Он так пристально смотрит мне в глаза, я уже начинаю беспокоиться, что он проник настолько глубоко, что может видеть мой чертов мозг и читать мои мысли. Я бы не удивилась, если бы так и было. Ну, а ещё у меня есть подозрение, что он вампир…

— Что я люблю тебя.

ПРИДЕРЖИТЕ ДВЕРЬ.

ОСТАНОВИТЕ ПОЕЗД.

ОТОРВИТЕСЬ ОТ СВОИХ ТЕЛЕФОНОВ.

Святое картофельное пюре.

Он это серьезно?

Зик Блейкли, мудак, который не верит в любовь; который высмеивает подростковые чувства; который думает, что нет никакой надежды на отношения – он передо мной. Он прямо тут. Только что сказал, что любит меня.

Святые маффины.

— Скажи что-нибудь, — умоляет он, когда же я в шоке тупо смотрела, не в состоянии переварить все сказанное.

Потерпи, Зик, мне может понадобиться немного времени, чтобы обдумать то, что ты только что сказал.

Я выдохнула и начала качать головой, — Нет.

Его губы приоткрылись, и я быстро смотрю в его растерянные глаза, надеясь, что он не заметил мой взгляд, который прикован к губам. Черт, почему я все ещё надеюсь? Почему так стыдно просто поцеловать парня?

Ради Бога, Марни. Просто поцелуй его!

На мгновение мне кажется, что я снова стою на краю этого обрыва, готовая спрыгнуть вниз. Все мои инстинкты кричат не делать этого, но мое сердце говорит просто сделай. Прыгай.

И что же я сделаю? А вот что: метафорически делаю прыжок. Наклоняюсь ближе к Зику и прижимаюсь к его губам.

Его дыхание прервалось от удивления, но он быстро приходит в себя, и наши губы танцуют вместе в медленном вальсе. Мир вокруг нас расплывается, и я сосредотачиваюсь только на этом поцелуе.

Отстранившись друг от друга, мы задыхались. Лицо Зика наполняется чувством вины, когда он снова встречается со мной взглядом.

— Мне так жаль… За то, что огорчил тебя, и за то, что был мудаком, и за то, что говорил тебя всякую хуйню. Я просто… я никогда не испытывал такое, и это страшно. Думал, что лучше всего будет оттолкнуть тебя, потому что моя симпатия только навредит нам обоим… — я прижала свои губы, лишь бы тот замолчал. И это ещё хороший знак для него, что извинения приняты.

Рука парня тянется к моей щеке, и он провел пальцем по нижней губе, — Заняло какое-то время, но я понял, что ненажу - ненавидел себя. И я это выместил на тебе.

— Все в порядке, — заверяю я, положив свою руку на его.

— Но это не так.

Я вздыхаю, — Ну, я думаю остаток жизни тебе придется заглаживать свою вину передо мной.

Зик улыбнулся, тяжело дыша, его рука тянется в карман пиджака, — Чуть не забыл, — он вытаскивает яблоко. Я в растерянности. Ничего не понимаю.

— Это твоя версия обручального кольца или что? — смеюсь я.