Лубянка — Экибастуз. Лагерные записки

— Заводчики, купцы, крупные предприниматели и домовладельцы потеряли все из-за коммунистического переворота. Многие тут же поплатились жизнью. Несмотря на это. Белое движение поддержать не сумели, а некоторые из них постарались даже на нем нажиться…

Сказанного достаточно, чтобы сделать общий вывод:

— Коммунистический заговор и мятеж против законной власти оказались осуществленными благодаря растерянности, неподготовленности, непониманию событий, разрозненности, неумению договориться друг с другом и остальным малопочтенным особенностям ведущих и основных слоев населения.

Сто восемьдесят миллионов выделили только горстку героев, наполовину юношей и подростков.

IV.

Где же были люди доброй воли, существовали ли они вообще? Конечно, существовали, но в потенциальном, а многие даже в эмбриональном состоянии. Их развитию помешала интеллигенция и содержащаяся на чьи-то подозрительные средства левая печать. Поэтому в дни критических испытаний люди доброй воли не знали, что им делать, в их головах был розовый или красноватый туман. Тем временем решительные дни уходили, петля затягивалась, расползались слухи и страхи… «Жизнь кончалась тихим писком». Элита народа, который привык считать себя великим, вела себя подло, трусливо, глупо.

На вагонке в нашем вечернем «клубе» мы детально обсуждали все сословия, слои, известные нам факты…, и подытоживая, приходили к одному и тому же выводу: виноваты во всём люди доброй воли. Коммунистический путч подавили бы в двадцать четыре часа, если бы ответственные за судьбы страны были в своем разуме и силе. Столичный гарнизон сразу сказал бы свое слово и не занял бы стороннюю позицию, не принимая участия в коммунистическом заговоре и не желая также заступаться за Керенского, как будто дело было в нем, а не в свободе, которую он крайне неудачно, но все же выражал.

В наших беседах касались мы и отдельных примеров под углом действенного и полноценного поведения людей доброй воли.

Дочь генерала, дворянка, окончившая Смольный институт благородных девиц, коммунистка Коллонтай запросто едет в Кронштадт, собирает митинги на кораблях, произносит речи, призывает уничтожить офицеров. После ее отъезда начинается охота за ними и мучительные убийства. Таковы факты. Но как могла такая партийная барынька проникнуть в военную крепость, в стоянку военного флота во время войны с немцами? Значит, кто-то ее привез, пропустил, подготовил митинги, подогрел настроение, позволил заниматься явным предательством, и кто-то всему этому не помешал, хотя нельзя было не понять, что открыто и нагло совершается черная измена, нужная готовому на все врагу.

Люди доброй воли обязаны были хорошо подумать, понять свою ответственность перед народом и прихлопнуть одним ударом мятежников, отдав преступников под военно-полевой суд за путч, произведенный Лениным летом 1917 года.

Часто обвиняли евреев. Но что могла сделать горстка этих людей, говоривших часто с акцентом по-русски, не всегда достаточно образованных, слабо разбиравшихся в российских делах, если бы их не поддерживали, не внимали им как оракулам, разинув рты. Те, кто был уверен в своей силе и крепости, обязаны были им сказать: «Помогите покончить распри миром».

Организация Ленина после победы сумела скрутить страну только потому, что специалисты всех областей жизни бросились ей прислуживать. Три-четыре месяца общего саботажа взорвали бы власть захватчиков более действенно, чем гражданская война. Коммунисты умели в то время только одно: наладить и запустить машину террора. Одних она уничтожила сразу, других заставила бесплатно гнуть спину. Последние сдались без сопротивления, выполняли затем всё от них требуемое и явились истинными и окончательными виновниками того, что этот режим закрепился. А так как среди них было большое число людей доброй воли, то именно они несут ответственность за все последующие ужасы..

Вредоносный слой

Познакомившись на своей шкуре с последствиями катастрофы 1917 года, я занялся, естественно, установлением ее вершителей. Инженеры и техники моего поколения оказались потрясающе невежественными. Никто из нас не читал ни «Вехи», ни хоть одну из многочисленных книг и статей на эту тему. Зато было много фактических наблюдений, бесед со старшими товарищами по несчастью, еще не изъятых русских художественных произведений, чтобы установить и описать признаки российской интеллигенции, столкнувшей, как мне тогда казалось, страну в пропасть[35].

Интеллигенция формировалась в течение более пятидесяти лет (1860–1917)[36] и состояла преимущественно из столичных и городских людей, немалое число которых подверглось безбожному перерождению, идейной порче и обладало следующими свойствами, качествами и признаками:

— поверхностной образованностью недоучек или, чаще, полуобразованностью студентов и других учащихся;

— как правило, отсутствием профессий, полезных и нужных для жизни страны, и вследствие этого — оторванностью от народа;