Лубянка. Сталин и НКВД – НКГБ – ГУКР «Смерш» 1939-март 1946

ко очевидна , что явилась предметом обсужд ения на собрании п артийной ор-

ганизации полпр едств а и торгпр едств а СССР в Гр еции.

В 1933 году мною был з аключ ен явно н евыгодный для Сов етского Союз а

долгосрочный договор на монопольных началах по продаже сов етских содо-

продуктов.

Выполн ени е этого договора было сопряжено с большим материальным

ущербом для Советского Союза , заключавшимся в том , что , н есмотря на

наличи е конкурентов, предлагавших высокие цены на содопродукты, мы,

будучи связаны монопольно договором, не имели права продавать эти про-

дукты другим лицам.

Вред ительская работа была проведена мною также в области фрахтования .

Так, мне было поручено заключать договора с греческими судовладельцами

на перевозку советских товаров в разные европейские порты. На протяжении

1933—34 гг. я срывал заключен ие эт их договоров, что создавало напряженное

положен ие с перевозкам и и значительно повышало их стоимость.

Понимая, что действовать одному будет трудно, я привлек к антисоветской

работе АДАМСОНА* Владимира Александровича — заместителя торгпреда

СССР в Греции, которого лично завербовал в организацию в 1933 году.

АДАМСОНА я знал с 1919 года по совместной работе в Правлении Мос-

ковского потребительского общества. Еще в то время АДАМСОН разделял

антисоветские взгляды.

В 1925 или 1926 гг. по приезде из Берлина я в качестве своего преемника

в должности уполномоченного Мосвнешторга в Берлине устроил АДАМСОНА.

В Берлине с АДАМСОНОМ мы вели антисоветские разговоры, критико-

вали и сочувственно комментировали белогвардейскую литературу. В конце

1933 года РОЗЕНГОЛЬЦ по моей просьбе назначил АДАМСОНА моим за-

местителем, в Грецию.

Зная антисоветские наст роения АДАМСОНА, учитывая нашу давнишнюю

дружбу и его сочувственное отношение к моему антисоветскому выступле-

нию в 1918 году, я постепенно подвел его к признанию правильности той

позиции, которая сводилась к объединению правых и троцкистов для изме-

нения политической линии партии. Я говорил, что хозяйственные наркоматы

могли бы много сделат ь в области дезорганизации хозяйства и заставить ру-

ководителей партии пойти на уступки. Так я постепенно подготовил его к

вербовке, а затем прямо поставил вопрос о его участии в правотроцкистской

организации, существовавшей в Наркомвнешторге .

174 ___________________ ЛУБЯНКА. Сталин и НКВД — НКГБ — ГУКР «СМЕРШ». 1939 — март 1946

АДАМСОН без всяких колебаний изъяви л свое сог ласие и в пос ледующем

вместе со мной проводи л в жизнь вредите льские установки РОЗЕНГОЛЫ1А .

После моего отъезда оставшийся в Гр еции АДАМСОН всецело продолжал

мою вредительскую линию, фрахтовал пароходы у белогв ардейских фирм,

из-з а чего в Наркомвнешторге возникло целое дело, продолжал покупать та-

баки через шпионов ГИТИСА и АРВАНИТИНОСА, срывал торговые опера-

ции с Греци ей .

Будучи отозван из Греции, я и АДАМСОНА перетянул в Москву, устроил

его в Наркомат Местной промышленности к ПА.БОГДАНОВУ — моему

приятелю, а в дальнейшем рекомендовал на работу в Наркомат строительных

материалов.

В конце 1933 года, еще в бытность мою в Греции, я вовлек в правотроц-

кистскую организацию БРУКА* (имени и отчества не помню) — быв. заве-

дующего хлебным отделом советского торгпредства. С ним я неоднократно

вел антисоветские разговоры. Однажды я заметил у БРУКА номер «Посл ед-

них новост ей» и обм енялся с ним мн ениями по поводу п ер едовой статьи.

БРУК сочувственно отозвался о статье, сказав, что международные обзоры

в газете весьма хороши.

БРУК сам мало работал и плохо разбирался в хлебном деле, передоверив

его греку-эмигранту, имевшему советский паспорт. БРУК, не имея на то

права, зак лючил с этим греком, явным жуликом, невыгодный для СССР мо-

нопольный договор о поставке греческим торговцам советской пшеницы.

В 1933 году БРУК самовольно, вопреки моему запрещению, выехал в Со-

ветский Союз, якобы за инструкциями председателю «Экспортхлеба», а вме-

сто себя оставил в качестве заместит еля все того же грека, который в его

отсутствие самостоятельно продавал советскую пшеницу .

По возвращении БРУКА вопрос о нем обсуждался в партийной организа-

ции советской колонии в Греции .

Весь этот компрометирующий БРУКА материа л я использовал при его

вербовке, особенно же факт срыва реализации пшеницы во время его само-

вольного отъезда в Москву, Я предупредил БРУКА, что ему не избежать серь-

езной ответственности.

В то же время я говорил с ним на тему о хозяйственном и политическом

положении СССР и намечал пе рспективы, кото рые сводились к отказу от

строительства социализма. В конечном счете БРУК был вовлечен мною в

антисоветскую группу и принял к исполнению мои задания по вредите ль-

ской организации продажи советской пшеницы, не считаясь с коммерческой

конъюнктурой.

Пос ледние две вербовки связаны с моей работой в «Международной кни-

ге», где осенью 1936 года мною бы л вовлечен в антисоветскую организацию

заместитель директора Экспортной^конторы ЛЕВЕНСОН* Федор Савельич,

а летом 1937 года — ЕЛЕНЕВСКИЙ* (имени и отчества не помню) — замес-