Лубянка. Сталин и НКВД—НКГБ—ГУКР «Смерш». 1939 — март 1946

Получив от меня согласие возобновить вредительскую работу, ХОХУЛЯ предложил мне связаться с ***КУПЕРОМ Львом Соломоновичем***, работавшим заместителем Главного инженера 21-го Главка. Я обещал ХОХУЛЕ связаться с КУПЕРОМ.

Вопрос: Вы это сделали?

Ответ: Это сделал сам КУПЕР. В декабре 1938 года КУПЕР, который знал меня по совместной работе в течение 2-х месяцев в Главке, явился ко мне в кабинет и после непродолжительного разговора по служебным вопросам заявил, что имеет поручение от ХОХУЛИ.

В результате дальнейшей беседы я связался с КУПЕРОМ, который мне сообщил, что имеет задание — препятствовать производству железных артиллерийских гильз и задерживать выпуски заводами № 176 и № 187 (г. Тула).

Я спросил у КУПЕРА — от кого персонально он имеет такое задание, но в этот раз он уклонился от ответа. Лишь в начале 1939 года, после организации Наркомата Боеприпасов, КУПЕР при одной из встреч сообщил, что по вредительской работе получает задания от главного инженера порохового Главка — ЯНОВА Георгия Георгиевича и заместителя Наркомата Боеприпасов — ****ХРЕНКОВА Николая Матвеевича****.

Вопрос: А вы лично с ними связались?

Ответ: С ЯНОВЫМ и ХРЕНКОВЫМ я лично связан не был, но со слов КУПЕРА знал об их причастности к вредительской группе в Наркомате Боеприпасов.

При установлении связи со мной КУПЕР сказал, что в 21-м Главке нет еще людей, на которых можно было бы опереться, но без них нам не обойтись, поэтому я должен провести соответствующую работу. Я с этим согласился.

Вопрос: Покажите подробно о всем объеме проведенной вами вредительской работы в Наркомате Боеприпасов.

Ответ: По утвержденному правительством плану в 1939 году заводы №№ 176 и 187 (г. Тула), а также завод № 184 (г. Казань) должны были выпустить около 800 шт. железных артиллерийских гильз.

Для выполнения программы по железным гильзам необходимо было отработать массовый технологический процесс. Уже в начале 1939 года было очевидно, что существующий на заводе № 176 технологический процесс по горячему способу КУДРЯВЦЕВА не обеспечит как количественного, так и в особенности качественного выполнения программы по железным гильзам. Несмотря на это, я и КУПЕР умышленно не изменяли технологического процесса. КУПЕР снабжал также завод недоброкачественным железом, вследствие чего в 1939 году было сорвано выполнение программы, причем даже из небольшого количества изготовленных гильз — 50% было забраковано.

На заводе № 187 существовал технологический процесс изготовления железных гильз по холодному способу ЛИМа (Ленинградского института металлов). По требованию Артиллерийского Управления Красной Армии, в июле или августе 1939 года чертеж на железные 76 мм гильзы был изменен, однако по моему указанию был неправильно изготовлен вытяжной инструмент. В результате — до 100 тысяч штук гильз оказались негодными.

В 1939 году завод № 187 обязан был выпустить один миллион железных свертных артиллерийских гильз. Это решение правительства нами было сорвано, и за 1939 год ни одной свертной гильзы заводом № 187 выпущено не было.

Должен отметить, что решение о производстве свертных гильз было вынесено по инициативе ХРЕНКОВА, который ввел в заблуждение директивные инстанции, не информировав их о том, что завод № 187 совершенно не подготовлен к производству свертных гильз.

В связи с провалом производства по заводу № 187 в конце 1939 года я был вызван к ХРЕНКОВУ, который предложил мне разверстать по ряду заводов Наркомата Боеприпасов программу выпуска 122 и 152 мм железных гильз.

Когда я заметил ХРЕНКОВУ, что на эти гильзы нет даже чертежей, а оборудование заводов не приспособлено к выпуску железных гильз, ХРЕНКОВ сказал, что для него это — не новость, и тут же предложил выполнить его указание, спустив заводам соответствующий план.

Зная, что в 1-ом квартале 1940 года заводы № 176 и № 187 не сумеют освоить выпуск железных гильз новых калибров, что сорвет комплектацию выстрела, ХРЕНКОВ тем не менее дал мне указание — производить железные гильзы, а выпуск латунных гильз приостановить. Это задание ХРЕНКОВА я принял к исполнению и задержал освоение производства железных гильз, чем нанес значительный ущерб государству.

Протокол записан с моих слов верно и мною прочитан.

СИДОРА

ДОПРОСИЛ:

следователь следчасти ГЭУ НКВД СССР

лейтенант гос. безопасности МАРИСОВ

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

арестованного ЕФРЕМОВА Бориса Алексеевича,

от 6 декабря 1940 года

ЕФРЕМОВ Б.А., 1903 года рождения, уроженец гор. Москвы, русский, бывш. член ВКП(б) с 1930 года, до ареста — начальник 2-го Главного Управления Наркомата Боеприпасов СССР.

Вопрос: Вы арестованы за проводившуюся вами вражескую работу в системе оборонной промышленности. Намерены ли вы дать исчерпывающие показания по существу предъявленного вам обвинения?

Ответ: Виновным себя я не признаю, так как вражеской работы никогда не вел.

Вопрос: Как вы попали на работу во 2-ое Главное Управление Наркомата Боеприпасов?