Лубянка. Сталин и НКВД—НКГБ—ГУКР «Смерш». 1939 — март 1946

В июле 1940 года в беседе со мной ШИБАНОВ жаловался, что находится в затруднительном положении, так как заводы прикрепленных к нему главков не выполнили полугодовой программы. Хоть бы ты меня выручил со своим Главком, сказал в заключение ШИБАНОВ, а то совсем уж дела плохи, того и гляди провалишься. Далее ШИБАНОВ заявил, что по его следам ходит НКВД, и высказал опасение — как бы его не арестовали.

ШИБАНОВ был не только в курсе моей вредительской работы, но и санкционировал осуществлявшиеся мною мероприятия по задержке нового строительства и срыву выполнения программы снаряжательными и капсюльными заводами.

Вот все, что я имею показать о проведенной мною и моими сообщниками вредительской работе по Наркомату Боеприпасов СССР.

Вопрос: Вы далеко не все показали о проведенной вами работе в Наркомате Боеприпасов.

Ответ: Я показал все основное, постараюсь восстановить в памяти все детали моей вражеской работы и дать о них дополнительные показания.

Записано с моих слов правильно и мною прочитано.

ЕФРЕМОВ

ДОПРОСИЛИ:

пом. нач. следчасти ГЭУ НКВД СССР

ст. лейтенант госбезопасности КЛОЧКО,

следователь следчасти ГЭУ НКВД СССР

лейтенант госбезопасности КОНОНЕНКО

АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 343. Л. 155—196. Подлинник. Машинопись.

В тексте имеются рукописные пометы Сталина:

* фамилия обведена в кружок.

** фамилия обведена в кружок, на полях помета: «Снят?»

*** фамилии обведены в кружок и пронумерованы от «I» до «IV».

*—* фамилии подчеркнуты, и на полях помета: «Где они?»

**—** фамилии подчеркнуты, и на полях помета: «Где он?»

***—*** фамилия подчеркнута, и на полях помета: «Где Купер?»

****—**** фамилия подчеркнута, и на полях помета: «Где Хренков?»

*****—***** фамилия подчеркнута, и на полях помета: «Где Савин?»

№ 143 Постановление политбюро ЦК ВКП(б) о беженцах из Литвы

12.12.1940

Строго секретно

195 — Вопрос НКВД

Утвердить следующие предложения НКВД:

1. Признать нежелательным дальнейшее существование в Литве частного комитета беженцев, а также представительства общества «Джойнт» и «Комитета им. Гувера».

2. Разрешить выезд за границу беженцам (1991 человек), имеющим въездные визы от соответствующих государств, учитывая, что большинство этого контингента является нетрудовым элементом.

Разрешить также выезд за границу тем из беженцев, которые возбудили ходатайство о выезде из СССР и имеют согласие иностранных посольств в Москве на выдачу им въездных виз.

3. Беженцев из числа трудовой интеллигенции, подавших заявления о выдаче советских паспортов, принять в советское гражданство и использовать на работе по специальности.

4. Изъять из среды беженцев помещиков, фабрикантов, офицеров и полицейских и через Особое Совещание при НКВД СССР направить в ссылку в Казахстан и область Коми сроком на 3—5 лет.

5. Всем остальным беженцам предложить принять советское гражданство, выдав им до проведения паспортизации временные удостоверения милиции на право жительства в Литве, за исключением пограничных районов.

Лиц, отказавшихся принять советское гражданство, изъять и через Особое Совещание выслать в Казахстан на 5 лет.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 30. Л. 119. Подлинник. Машинопись.

Протокол № 23.

В тексте имеется машинописная помета о рассылке: «Выписки посланы: т.т. Берия, Молотову».

№ 144 Спецсообщение Л.П. Берии и В.Н. Меркулова И.В. Сталину о письме М.А. Шолохова [36]

20.12.1940

№ 5562/б

Копия

Сов. секретно

ЦК ВКП(б) — товарищу СТАЛИНУ

По существу письма тов. ШОЛОХОВА на Ваше имя докладываем:

1. В своем письме тов. ШОЛОХОВ пишет:

«БЕЛОКОНЕВ рассказал мне следующее: в прошлом году, находясь в заключении в Ухтпечорском лагере, он неоднократно видел СЛАБЧЕНКО, так как он работал вместе с ним в одном пункте; со слов СЛАБЧЕНКО БЕЛОКОНЕВ узнал, что СЛАБЧЕНКО был осужден к расстрелу, но потом расстрел ему заменили 20-ю годами заключения с последующим поражением в правах на 5 лет. Последний раз БЕЛОКОНЕВ видел СЛАБЧЕНКО в июне месяце 1939 года, после чего СЛАБЧЕНКО с партией заключенных был направлен на Север в Турткуль….

В августе с заключенным ЛАГУТИНЫМ, вернувшимся из Турткуля в Ухтпечорский лагерь, СЛАБЧЕНКО прислал БЕЛОКОНЕВУ привет…».

На соответствующий вопрос тов. ШОЛОХОВА … «БЕЛОКОНЕВ, улыбаясь, ответил, что обознаться он никак не мог, так как он и СЛАБЧЕНКО — уроженцы одной волости, знает он, БЕЛОКОНЕВ, СЛАБЧЕНКО с детских лет, с 1920 г. они работали вместе, а в 1923 г. БЕЛОКОНЕВ, будучи секретарем партячейки, принимал СЛАБЧЕНКО в партию».

2. Сообщение тов. ШОЛОХОВА было тщательно расследовано.

По нашему предложению начальник УНКВД Ростовской области тов. АБАКУМОВ лично посетил в селе Ольховый Рог тов. БЕЛОКОНЕВА и опросил его об обстоятельствах встречи со СЛАБЧЕНКО.

Затем БЕЛОКОНЕВ был доставлен в Москву и несколько раз подробно допрашивался в НКВД СССР тов. МЕРКУЛОВЫМ и другими работниками.

БЕЛОКОНЕВ показал: