Лубянка. Сталин и НКВД—НКГБ—ГУКР «Смерш». 1939 — март 1946

Должен сказать, что ДРАГУЛЕСКУ был полностью осведомлен о моей работе, так как в разговоре упоминал дело СОПИНА и связанных с ним участников подпольной советской группы в Саврани.

После того как я ему подробно рассказал о своей работе в жандармерии, ДРАГУЛЕСКУ меня отпустил.

ВОПРОС: А какие задания вы получили от ДРАГУЛЕСКУ?

ОТВЕТ: Никаких заданий от ДРАГУЛЕСКУ в этот раз я не получал, но через месяц, в конце февраля, когда ДРАГУЛЕСКУ снова приехал в Саврань, он во время встречи со мной поручил выявлять, какие разговоры ведутся среди местных жителей в связи с успешным наступлением частей Красной Армии, кто из жителей Саврани хочет избежать эвакуации и ожидает прихода советских войск.

После этого ДРАГУЛЕСКУ я больше не видел, так как вскоре началась эвакуация румын из Саврани.

ВОПРОС: Вы также эвакуировались из Саврани с румынами?

ОТВЕТ: Я был вынужден выехать из Саврани, так как меня заставили это сделать жандармы.

Еще в Саврани я пытался избежать эвакуации, заявив, что не могу выехать из-за отсутствия транспорта. Тогда по приказанию шефа жандармерии мне была предоставлена повозка и 3 лошади, после чего отказаться от поездки я уже не смог.

Однако в пути я умышленно отстал от жандармов, пробрался к месту жительства моей тети КУЗЮМА А.К. в село Песчаны, где и остался ожидать прихода частей Красной Армии.

ВОПРОС: Неправда. Вы были специально оставлены ДРАГУЛЕСКУ на освобожденной частями Красной Армии территории.

Какие задания вы от него получили?

ОТВЕТ: Я остался в селе Песчаны ожидать прихода Красной Армии по собственной инициативе и никаких заданий от ДРАГУЛЕСКУ не получал.

ВОПРОС: Ранее вы показали, что ваша тетя КУЗЮМА А.К. допрашивалась в Тирасполе немецким и румынским офицерами, но скрываете ее преступные связи. Говорите об этом.

ОТВЕТ: Как я уже показал, находясь в лагере в Тирасполе, я в ноябре 1942 года сознался на допросе, что являюсь родственником С.К. ТИМОШЕНКО, и показал, что вместе со мной в лагере находилась его родная сестра КУЗЮМА А.К.

После этого КУЗЮМА дважды допрашивалась немецкими и румынскими офицерами.

Со слов КУЗЮМА мне было известно, что на допросах ее подробно расспрашивали о маршале ТИМОШЕНКО, но какие дала показания о нем, она мне не говорила.

То обстоятельство, что моя тетя КУЗЮМА А.К., так же как и я, была освобождена из лагеря, направлена на работу в претуру и впоследствии не репрессировалась румынскими властями, дает основание полагать, что, возможно, она также была завербована румынами, но об этом мне неизвестно.

ВОПРОС: Вы пытаетесь выгородить КУЗЮМУ и умалчиваете о заданиях, которые вам дал ДРАГУЛЕСКУ. Об этом вы еще будете подробно допрошены.

Показания с моих слов записаны правильно, протокол мною прочитан.

ТИМОШЕНКО

ДОПРОСИЛ:

зам. нач. отдела Главного управления «СМЕРШ»

подполковник БЕЛОУСОВ

АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 256. Л. 77—93. Подлинник. Машинопись.

№ 281 Спецсообщение Л.П. Берии И.В. Сталину, В.М. Молотову об укреплении органов контрразведки Польши [61]

17.10.1944

№ 1100/б

Копия

Совершенно секретно

ГОКО — товарищу СТАЛИНУ

СНК СССР — товарищу МОЛОТОВУ В.М.

При этом представляю сообщение тов. СЕРОВА из Люблина.

Для укрепления органов контрразведки Польского войска тов. АБАКУМОВЫМ будет направлено 100 работников «Смерш».

По линии НКВД—НКГБ командируем 15 товарищей для оказания помощи польским органам госбезопасности.

Тов. АБАКУМОВЫМ — по линии «Смерш» и тов. СЕРОВЫМ — на месте будет оказана необходимая помощь Управлению контрразведки Польского войска и его начальнику тов. КОЖУШКО.

Народный комиссар внутренних дел Союза ССР Л. БЕРИЯ

Из Л Ю Б Л И Н А

Москва, НКВД СССР — товарищу БЕРИЯ

В целях организации оперативно-войсковых мероприятий, в соответствии с Вашими указаниями, нами организовано: агентурная, следственная, установочно-розыскная группы и оперативно-войсковая группа по работе в уездах. Также выделен квалифицированный оперативный работник для контактирования в работе и оказания помощи Отделу безопасности ПКНО (Польский Комитет Национального Освобождения).

Ознакомлением на месте с организацией борьбы органов контрразведки войска польского и Отделом безопасности ПКНО с повстанческими формированиями «Армии Краевой» выясняется следующее:

1. Органы контрразведки польской армии очень малочисленны (504 к положенному штату), а оперативный состав недостаточно квалифицирован. В большинстве полков вместо положенных по штату 4-х оперативных работников имеется в лучшем случае по 1-му оперативному работнику, притом не владеющему польским языком, что затрудняет проведение агентурной работы. В результате такого положения части и соединения польской армии в оперативном отношении обслуживаются слабо, поэтому не знают о всех намерениях вражеского элемента, проникшего в ряды польской армии.