Лубянская ласточка

Натали страстно хотелось вкусить все запретные плоды Парижа, но больше всего ей нравилось ходить по дорогим бутикам. И тут она опять с благодарностью вспоминала маму:

– Наташа, ну до чего ты невнимательна. Открой грамматику и переделай упражнение. Пойми, доченька: знание иностранного языка – гарантированный кусок хлеба.

Ну, хлеб-то здесь, пожалуй, ни при чем, а вот возможность небрежно указать пальчиком прилизанной девчонке: «Me faut voir s'il vous plait»[11], – на приглянувшуюся безделушку и увидеть, как продавщица мгновенно выполняет желание клиентки, грело душу. Нельзя сказать, что она была заносчива, совсем нет, она просто на ощупь опробовала власть денег. Волшебное слово «пожалуйста», в отличие от России, здесь принято употреблять всегда и везде, и она не скупилась на «s'il vous plait», с досадой вспоминая, как открещивалась от маминых уговоров совершенствоваться в произношении. Теперь Натали вовсе не хотелось, чтобы ее принимали за американскую туристку: представителей Нового Света многие французы откровенно не жаловали. Что касается акцента, то она так и не смогла избавиться от него полностью. Он проявлялся, когда Натали начинала говорить быстро. Иногда ее принимали за канадку из Монреаля – по крайней мере, никто не сомневался, что французский язык ее родной. Пикантный акцент только придавал ей шарм и загадочность.

Легаре с изумлением наблюдал, как быстро и, главное, органично вошла его любовница в неведомую ей среду. В бутике Шанель стояла перед зеркалом новоиспеченная парижанка, придирчиво изучая, как смотрится на ее идеальной фигуре шелковый костюм цвета кофе с молоком или оранжевый блузон. Она подзывает служащую, указывая на юбку, спрашивает: «Pouvez-vous la raccourcir?»[12] – и капризно интересуется: «Peut-on le faire en ma presence?»[13]

Она потягивает апельсиновый сок, сидя в мягком кресле, пока подшивают юбку, и время от времени смотрит на часы. Натали некуда спешить, но… она будущая мадам Легаре и… можно сказать, богата. Это желание показать свою состоятельность и право на определенный стиль поведения останется с Натали на всю жизнь.

Получив коробку, где лежал завернутый в бумагу костюм, Легаре обнял Натали за талию:

– Что желает дама?

– Дама желает выпить кофе и еще чего-нибудь покрепче на Елисейских Полях.

Они выбрали уютное кафе на террасе, укрытой каштанами. Натали блаженно откинулась на спинку плетеного стула, потянулась и зажмурила глаза.

– Завтра Жак начнет оформлять бумаги для развода. Ты довольна?

– Сколько времени потребуется на бумажную волокиту? – с наигранным безразличием поинтересовалась Натали.

– Месяц-два, думаю.

– Поскорей бы, пожалей беднягу. Знаешь, дорогой, а у моего мужа очаровательная «жена». – Натали со смехом отправила в рот вишенку из коктейля. – Только Робер – отличное имечко для супруги! – чересчур увлекается женским парфюмом. К тому же слишком сладким.

– Потерпи, не так уж он нам докучает. Если бы ты могла видеть Жака, когда я передавал ему деньги. Почти плакал от радости! Наконец он избавится от кредиторов. Не знаю, надолго ли…

– …И продолжит баловать Робера. Интересно, сколько он тратит на «женушку»?

– Не знаю. Какое мне дело – он замечательный специалист, а с кем он спит, меня не касается.

– Пьер, а ты никогда… Ну ладно, ладно, знаю, что ты пуританин. Но все-таки, что находят люди в подобных отношениях, а? Правда, со мной иногда заигрывали женщины, и, знаешь, у меня порой возникали фантазии вступить в эту игру. Однако до дела так и не доходило…

– Хочешь еще кофе? Здесь его прекрасно готовят… – Легаре хотел сменить тему разговора, уж очень скользкое и опасное направление он приобретал. И, судя по всему, не на шутку увлекал Натали. Пьер все чаще задавал себе вопрос: что он вообще знает о ней, кроме того что искусна в постели и жадна до денег и драгоценностей? К купюрам у нее пристрастие прямо-таки патологическое, но сие не грозит великолепно организованным финансам Легаре – ему приятно ублажать любовницу, да и возможности есть. Но вот ее проявившийся интерес к сексуальным фантазиям, пускай теоретический, буржуазно-консервативного Пьера пугал. Предельно честный в отношении Натали, он и не догадывался, с кем связался и что ему уготована роль всего на пару сезонов… Он искренне надеялся создать семью с «очаровательной русской». Надеялся и шел на жертвы, мечтая оставить жену и детей, пусть взрослых… И это на шестом-то десятке!

– Пьер, дорогой у тебя усталый и озабоченный вид, – встревожилась Натали. – Что-нибудь случилось?

– Вспомнил про скучные бумажки, ничего серьезного – работа. Что станем делать после кофе?

– Отвезешь меня домой и отправишься в офис. Не нужны мне деловые мужчины. – Натали ласково потрепала Пьера по густой, слегка тронутой сединой шевелюре. Она почувствовала – наболтала лишнего… Сама же ничего особо неприличного в образе жизни Жака и им подобных не видела. Пусть себе! Как говорят, у каждого свои недостатки.

Возле дома Пьер помог Натали выйти из машины и собрался запереть дверь автомобиля, но Натали запротестовала: