Лубянская ласточка

Что у всех членов «делегации» появились деньги – Михаил Яковлевич, разумеется, знал. Для этого и разговоров-то не требовалось. Просто он, как бы это сказать деликатнее, был уверен, что его Кобзарь выделяет особо. Он ведь так старался. Ну а если «особо», то и… Аркадий от души веселился, наблюдая, как «уела» Гульденберга почти коммунистическая уравниловка.

– Не бери в голову… Послушай, Миша, сейчас, между прочим, ты один можешь заработать в три раза больше… если нам с тобой удастся провести одно мероприятие.

– Аркадий! – почти закричал коммерческий директор, – я в твоем распоряжении!

– Понимаешь, друг, ты должен знать, что во Франции существуют различные политические силы, которые не придут в восторг от нашего сотрудничества. – Кобзарь понизил голос и, подавшись к собеседнику, продолжал вкрадчивым полушепотом: – Поэтому вести сейчас откровенное лоббирование контракта в прессе было бы крайне рискованно. Мы это все понимаем. Но тем не менее кое-какие шаги в поддержку нашей акции мы смогли бы предпринять прямо сейчас! Да так, что никто ни о чем не догадается…

Гульденберг, не отрываясь, смотрел на Аркадия, стараясь понять, что затеял бизнесмен. Мысль о возможности заработать пятнадцать тысяч приятно будоражила воображение и рисовала радужные перспективы.

Аркадий прекрасно понимал состояние алчного Миши и намеренно затягивал продолжение. Наконец, когда все внимание коммерческого директора, казалось, сконцентрировалось на глазах «партнера» и Гульденберг, как завороженный, даже отодвинул в сторону любимый паштет фуа-гра, Кобзарь продолжил:

– Так вот: наш банк придумал следующую комбинацию. С 22 по 26 августа в Ивердоне – есть такой курортный городок в Швейцарии в тридцати километрах от Женевы – состоится 15-й чемпионат мира по высшему пилотажу. Конечно, среди любителей. Событие, прямо скажем, не ахти какое важное, однако мы можем его использовать для проведения рекламной акции, пусть даже никто не поймет до поры до времени ее назначение. Я достоверно знаю, что у вас при фирме есть группа высококлассных пилотов. Кажется, они себя называют «Небесные воины». Я договариваюсь со швейцарцами об участии этой группы в показательных выступлениях в Ивердоне. А ты позаботься о том, чтобы получить у ваших руководителей добро на участие «Воинов» в чемпионате. Разумеется, показательные выступления. Все остальное пусть идет как идет.

Гульденберг, пока мало чего понимая, слушал в четыре уха, пытаясь уловить, куда клонит дорогой друг.

– Короче, – вещал Кобзарь, – вы, русские, демонстрируете безукоризненную технику высшего пилотажа. Мы подбираем нужных журналистов, платим им хорошие деньги, а они, не кривя душой, превозносят до небес прекрасные летные качества МиГов. И дело в шляпе! Усек? Деньги свои получишь уже в Ивердоне – это я тебе обещаю. Кстати, для подкрепления твоей позиции можешь сообщить своим следующее. Все расходы, связанные с участием в чемпионате, включая техобслуживание самолетов, берет на себя наш банк. Более того – за показательные выступления он выплатит вашей фирме 50 000 долларов!

– Аркаш, ты ведь понимаешь, что это зависит не только от меня… – Гульденберг оценил гениальную простоту идеи Кобзаря, но так и не сообразил: а зачем все это? Дело вроде и так на мази.

– Да, да, понимаю. Но поскольку мероприятие спокойно вписывается в разряд коммерческих, то тебе, как начальнику соответствующего отдела фирмы, нужно его инициировать. И проталкивать. Не думай, Миша, – я ведь тоже не буду сидеть сложа руки. Годится?

Гульденберг кивнул и в знак согласия торжественно поднял бокал с красным вином.

– Идет. Я думаю, что все будет в порядке, – решительно подтвердил коммерческий директор НПО «МиГ». – А вот и наши крокеты!

«Ну, кажется, продал. Однако как эти переговоры на пустой желудок возбуждают аппетит, – думал про себя Аркадий, приступая к долгожданному ужину. – А Париж воистину меняет людей – про водку никто и не вспомнил. Интересно, что-то там пьет Картузов? Ставлю свои крокодиловые туфли против скороходовских, – родную „Столичную“».

Михаил Яковлевич, поднимая свой бокал, поклялся сам себе, что костьми ляжет, а добьется того, чтобы «Небесные воины» появились над Ивердоном. По его разумению, это мероприятие было для французской стороны довольно бесполезной тратой денег.

«Значит, друг Аркадий, есть тут у тебя побочный интерес, как бы ни обстояло дело с французским правительством… Но стоит ли мне, скромному коммерческому директору, вникать во все эти тонкости?» Гульденберг понимал, что убедить родную фирму – пара пустяков. Сейчас, когда государству, похоже, вообще наплевать, живо отечественное авиастроение или нет, чем кормят своих детей конструкторы и летчики, – в это тяжелое время никто не откажется от возможности заработать.