Лубянская ласточка

Возле этого величественного здания Натали и оставила свою машину, вычислив, что дорога до нее займет ровно столько времени, сколько потребуется на то, чтобы взломать крепостную стену, возведенную между ними подполковником. Определенный расчет был и на то, что после офицерского застолья, которое всегда сопровождалось обильным употреблением вина, магия ее женского обаяния, помноженная на здоровый инстинкт сильного мужчины, легко преодолеет моральную защиту Мориса. К тому же она чувствовала за собой поддержку однокашников барона.

Натали вела машину легко и уверенно. Ее манера езды достаточно говорила о характере водителя: она не суетилась, не перескакивала то и дело из ряда в ряд, но всегда оказывалась именно в том месте и в том ряду, где появлялась возможность вырваться вперед. Через десять минут они были у порога ее квартиры на улице де ля Тур.

Квартира являлась еще одним замечательным творением де Мурвиля, но сейчас Натали не собиралась обсуждать достоинства интерьера – это могло лишний раз напомнить подполковнику о друге. Она выключила основной свет, оставив гореть торшер в дальнем углу комнаты.

– Что-нибудь выпить? – Натали открыла дверцу бара.

– Только перье, мы с ребятами выпили сегодня достаточно.

Натали поставила на журнальный столик бутылку минеральной, фужер, себе налила стакан грейпфрутового сока.

– Располагайтесь. – Она предложила барону присесть на широкий диван, возле которого распласталась шкура бенгальского тигра. Оскаленная морда великолепного зверя поражала своей свирепостью и естественностью и создавала странный эффект присутствия третьего живого существа. Мягкий приглушенный свет торшера едва позволял разглядеть изысканное убранство гостиной и массивные золоченые рамки старинных картин.

Напротив возвышался мраморный камин, стенки которого украшали искусно вырезанные из оникса головки амуров и херувимчиков. На массивной верхней плите камина стояли бронзовые часы и несколько африканских фигурок из черного дерева. Судя по всему, последние сто лет это достояние истории выполняло чисто декоративную функцию. После шума и веселья, царившего в ресторане, так приятно наслаждаться покоем и уютом гостиной. Натали непринужденно забралась на диван и расположилась на нем, поджав под себя ноги, всем своим видом напоминая домашнюю кошку в ожидании хозяйской ласки.

Первым нарушил молчание Морис.

– Наша сегодняшняя встреча была не случайной?

– Да, не случайной… – односложно и откровенно призналась Натали, бесхитростно глядя на барона. Она уже поняла – рядом опытный и проницательный мужчина. Его трудно провести, а расположить к откровенности, если сразу начать с мелкого обмана, – невозможно. Она твердо решила, что лгать ему она будет, лишь когда это абсолютно необходимо и, самое главное, когда он не сможет ничего проверить.

– Тогда что же мы теряем время?

Морис лежал на прохладных шелковистых простынях успокаивающего мягко-зеленого цвета. Он провел ладонью по тому месту, где минуту назад лежала обессиленная Натали. Здесь простыня еще сохраняла тепло ее тела. Вокруг витал терпкий запах секса. Через открытую дверь до Мориса доносился усыпляющий шум воды. Перед глазами пронеслись все события прошедшего вечера.

«Что ж, все случилось именно так, как хотела эта волевая и решительная женщина. Причем по заранее продуманному плану». Режиссура поставленного спектакля была великолепной, так же как и игра главной героини. А вот его собственная роль барону явно не нравилась.

«А хотел бы я посмотреть на святого Антония, который смог бы устоять перед этим искушением… – дискутировал он сам с собой. – Но почему я не испытываю обычной в таких случаях радости охотника? – Да потому, что охотник был не ты, – ответил кто-то за Мориса. – Разве это имеет значение? – возразил он. – Меня что, затащили в постель насильно? Нет. Окажись я в подобной ситуации – вновь воспользуюсь ею. Это совершенно нормально… – Только не для тебя, – продолжал тот же голос. – Во-первых, не ты был ведущим, подполковник, а во-вторых, ты переспал с любовницей друга, хотя и бывшей…»

На этой безрадостной мысли барон прекратил диалог с невидимым оппонентом. Аргументы и доводы, теряя стройность, начали путаться – в голове появились какие-то странные, не связанные с реальностью картинки и образы, и сон овладел Морисом.

Вернувшись из душевой комнаты, Натали присела на край кровати, разглядывая Мориса. Он лежал с закрытыми глазами, ровно и глубоко вздымалась обнаженная грудь. «Спит». Натали улыбнулась. Жадная и всепоглощающая страсть, которую она сумела в нем разбудить, забрала у барона все силы. Натали где-то читала, что лица людей во время глубокого сна преображаются, на них появляется отражение их истинного душевного и физического состояния. Они становятся более естественными, а значит, более уязвимыми.