Лубянские чтения-2022. Актуальные проблемы истории отечественных органов безопасности: сборник материалов XXVI научно-теоретической конференции «Исторические чтения на Лубянке». Москва, 2 декабря 2022 г.

21 января 1906 г., через три месяца после обнародования Манифеста 17 октября, министр внутренних дел П. Н. Дурново направил калужскому губернатору А.А. Офросимову послание, которое может считаться программой противодействия революционному движению в условиях либерализации законодательства. Директивный стиль письма соответствовал исключительным обстоятельствам, в которых приходилось работать чиновникам в центре и на местах. Дурново писал: «Первое. Разнузданность, допускавшаяся на митингах, привела нас почти к полной революции. Поэтому безусловно необходимо удержать настоящее положение и разрешать митинги с величайшим разбором лишь людям умеренных воззрений. Второе – сообразовать число разрешаемых митингов с возможностью надзора за ними, дабы иметь всегда достаточно полиции, чтобы разогнать митинги силой. Третье – ни под каким видом не допускать многолюдных митингов под видом частных собраний и все подобные многолюдные собрания признавать публичными. Четвертое – в видах осторожности многолюдных митингов отнюдь не допускать. Пятое – равным образом не допускать митингов, устраиваемых с очевидной целью пропаганды революций рабочим и простому народу. Шестое – вне городских поселений, а равно в городах на открытом воздухе никаких митингов не разрешать. Седьмое – в высших учебных заведениях, земских, сословных, городских зданиях – митинги не допускать. Восьмое – иметь постоянно в виду, что закон 11 октября должен быть применяем однообразно во всей империи, что „он предоставляет губернаторам широкое право не давать разрешение во всех случаях, когда, по их мнению, митинг угрожает порядку и спокойствию“»[26]. Удивительно, что в январе 1906 г., после того, как произошли такие события, как «Кровавое воскресенье» и Декабрьское восстание в Москве, унесшие жизни сотен людей, министр внутренних дел считал, что в России происходит «почти полная революция». Также обращает внимание и то, что Дурново, через три года после провала эксперимента С.В. Зубатова по созданию легальных обществ взаимопомощи рабочих, придерживался мнения о том, что «митинги людей умеренных воззрений» могут быть приемлемыми. В Москве распространялись слухи о том, что Дурново не серьезно относится к революционным событиям. С.Ф. Ольденбург писал С.С. Ольденбургу 16 апреля 1906 г.: «Одно довольно высокопоставленное лицо с придворным званием рассказывал мне свою беседу с Дурново, который сказал: „Все, что происходит теперь в России – большое недоразумение, скоро все в этом убедятся и увидят, что все это был просто пуф“»[27].

Департамент полиции наблюдал и за тем, каким образом проводили вакации депутаты Государственной Думы. 15 июня 1906 г. в адрес саратовского губернатора С.С. Татищева поступило письмо следующего содержания: «Некоторые члены Государственной Думы решили взамен летнего перерыва уезжать по очереди на родину и проводить несколько дней среди своих выборщиков. В конце текущего июня ожидается подобная поездка в город Камышин члена Государственной Думы Я. Дитца, причем предполагается устроить собрание немецких уполномоченных где-нибудь в селе или в самом Камышине»[28]. В 1907 г. общение думцев с общественностью вне стен Государственной Думы продолжилось. Департамент полиции перлюстрировал письмо неустановленного лица А. Дуделю в Одессу: «Чтобы не быть голословным, укажу хотя бы на то, что рабочие требуют отчетов о том, что твориться в Думе, и о тех вопросах, которые там поднимаются. Понемногу опять открываются клубы (например, 2 на Выборгской – на старых местах), в которых пролетарии хотят слушать сообщения о бюджетах, об аграрном вопросе, о кооперативном движении и профессиональных союзах и т. п.»[29].

В июле 1906 г. обращения губернаторов в Департамент полиции о разрешении или запрете публичных мероприятий участились настолько, что Дурново вынужден был разослать инструкцию по всем губерниям: «В последнее время многие начальники губерний обращаются в Министерство внутренних дел за разъяснением того, как надлежит им поступать в тех случаях, когда устраиваются публичные собрания (митинги) при участии членов Государственной Думы. По этому поводу считаю нужным указать, что так как в законе 4 марта текущего года о собраниях не сделано для таких митингов каких-либо исключений, то таковые должны подчиняться тем же правилам, как и всякие другие публичные собрания, а, следовательно, должны быть закрываемы в случаях, предусмотренных статьей 12 отд. II упомянутого закона»[30].