Луч света в темной коммуналке

Дима отвесил Люсеньке еще несколько комплиментов, вызвавшие у нее слабую улыбку. Но вообще, эти разряженные в маскарадные костюмы девушки и юноши держались несколько в стороне от остальной публики, которая была одета хоть и стильно, но по моде нынешних времен. А потому значительно проигрывала ряженым в пышности и красочности. Снежную королеву окружила толпа почитателей. И чтобы пробиться сквозь их ряды, Диме нужно было придумать какой-то трюк.

Внезапно мимо Димы пронеслось нечто алое, сверкающее золотом. Он невольно проследил взглядом за этим блистающим смерчем. В его центре оказалась молодая женщина, чьи темные волосы и выразительные карие глаза сейчас сверкали. Она тянула за собой за руку еще одну девушку в синем бархатном платье, которое было таким твердым и тяжелым, что не позволяло его обладательнице особенно быстро двигаться.

Любопытство было одной из особенностей Димы. И сейчас он просто не мог не подслушать разговор этих двоих.

– Анька, ты это видела? Скажи мне, ты видела ЕЕ?

– Кого «ее»?

– Не притворяйся! Эту гадину, с которой Суслик мне изменяет! Я знала! Я чувствовала! Но теперь точно вижу, изменяет!

– Она тут?

– Да! Представь себе! Она тут!

– А как ты узнала?

Но красавица в алом платье ей не ответила. Кусая от злости губы, она то сжимала, то разжимала кулачки. Алые ногти с такой силой впивались в плоть, что, казалось, того и гляди брызнет кровь.

– Он что думает, я совсем дура? – пробормотала она. – Этот веер! Я прекрасно его помню. Жемчужина коллекции. Суслик неоднократно передо мной им хвастался. Этот веер ведь находился в его коллекции так же, как и мой!

Только теперь Дима обратил внимание, что в руках у дамы в алом тоже был веер. В сложенном состоянии он был почти незаметен и прятался где-то в складках ее юбки. Но, желая продемонстрировать веер своей приятельнице, вспыльчивая девушка раскрыла его. И Дима получил возможность получше его разглядеть. Что и говорить, это тоже был очень красивый веер, хотя и совсем иной, нежели тот, что он передал сегодня Люсеньке.

На этом на темном кружеве были вышиты яркие птички. В темноте кружево совсем терялось из виду, и казалось, что птички трепещут прямо в воздухе, возле своей хозяйки и властительницы. В своем роде это был очень красивый веер. И тоже старинный.

– Когда он дал мне вчера этот веер, то особенно подчеркнул, что никому, кроме самого близкого человека, он бы предмет из своей драгоценной коллекции не дал. Даже мне стоило немалых усилий выклянчить у него этот веер! Я умоляла его целую неделю, прежде чем он согласился. И вдруг я вижу еще один веер из его коллекции совсем у другой бабы! И какой веер! Самый лучший! Мне-то Сусличек от всей полноты чувств отвалил веер, который в задних рядах пылился. Он про него и забыл. А ей дал тот, что в самом центре витрины лежал. Он же к ним даже прикасаться никому не позволяет, а уж тем более – взять попользоваться.

– Думаешь, она его любовница?

– А кто же еще?!

Девица в алом уставилась на свою приятельницу в таком гневе, что та даже попятилась.

– Я не знаю… Может быть, родственница. Сестра.

– Не заставляй меня думать о твоих мозгах еще хуже, чем я о них уже думаю! Какая родственница? Из родни у моего Суслика одна мамочка, которой сто восемьдесят лет. И все! А! Еще дядя!

– Видишь, дядя сыскался.

– Но это все! Других родственников у моего Суслика нету!

– Так не бывает.

– Бывает! Денег до хренища, а родни никого. А бывает, как у меня, денег ни фига, а роднищи до Москвы не переставить! И все нищие! Все голодные! Всем что-то от меня надо!

– Алла, не шуми. На нас уже смотрят.

– Пусть смотрят. Мне все равно. Вся надежда была на то, что Суслик на мне рано или поздно женится. Он бы и женился, да только его дражайшая мамочка, стоило ему меня к ней привести знакомиться, учудила!

– Что? Выгнала тебя?

– Если бы! Это я бы еще обыграла в свою пользу. Инсульт у нее, видишь ли, от меня приключился. Лежит теперь под проводочками, пикает себе тихонько. Врачи говорят, скоро помрет.

– Тогда твой Суслик на тебе женится.

– Не знаю. Что-то он стал все чаще поговаривать, что это из-за меня его мамочка оказалась в больнице.

– Ты-то при чем? Ты же хорошая.

– Но родословная у меня подкачала. Кровь, понимаешь ли, не та. У Суслика моего в родне сплошные князья, графы да бароны, а я кто? Простая крестьянка. Мои предки у его предков в крепостных служили. Вот его мамочка в ужас от такой невесты и пришла.

– И ты думаешь, он нашел тебе замену?

– А что еще мне думать? Небось эту королевишну ему маменька и сосватала.

– Как? Она же в больнице.

– Но в сознании. Говорить не может, шевелиться тоже, но врачи какую-то хитрую штуку ей к башке присоединили, она теперь свои задумки на экран компьютера телеграфирует. Прямо из мозга свои мысли на компьютер транслирует. А мой Суслик потом ее бредни с помощью врачей читает и все маменькой задуманное в точности исполняет. Еще бы! Мамулечка на краю могилы, что ни попросит, он все ее желания выполняет в тот же миг.

– Ничего себе наука до чего дошла! – поразилась приятельница.

– Дошла, дошла. Мне-то что с этого? Не ко мне дошла, к ним.