Лучано (ЛП)

Я обхватила альбом обеими руками, прижимая его к ноющему сердцу. Я не поняла, что говорила эта женщина. Если бы бабушка и дедушка Астор были живы, я бы жила с ними. Но они умерли в прошлом году. А теперь я потеряла родителей. Мне казалось, что я потеряла всю свою семью, оставшись одна в этом мире.

Одинокая слеза скатилась по моему лицу. Я много раз плакала с тех пор, как умерли мои родители, и боль так и не утихла.

— Сотри это дерьмо со своего лица, девочка, — ухмыльнулась бабушка.

Мне просто нужна была своя комната, чтобы я могла спрятаться и посмотреть фотографии мамы и папы. Мысли о наших счастливых временах облегчили бы боль. — Просто думай о счастливых временах, — всегда говорила моя мама.

Бабушка словно прочитала мои мысли, ее глаза опустились на мою грудь, где я сжимала альбом так, словно от этого зависела моя жизнь.

— Что это такое? — спросила она.

— Книга, — технически это не ложь.

От удара по щеке моя голова мотнулась влево, а правую щеку обожгло жгучее жало.

— Никогда больше не лги мне, девочка, — я тяжело сглотнула, ужас пронзил мои кости. Меня никогда раньше не били. — Дай это мне.

— Нет, — мой голос был тихим, но твердым. Никогда не позволяй им подрезать тебе крылья, Грейс! Слова моей матери все еще были со мной. Знала ли она, что это произойдет?

Она сделала шаг вперед, и я инстинктивно сделала шаг назад. Но недостаточно быстро. Ее холодные руки схватили воротник моего платья, и резкий звук пронесся по подъездной дорожке. Краем глаза я заметила воронов. Их каркающий звук пронзил меня до костей, и я была так же напугана этим человеком, как и они. Громкие, жуткие черные птицы улетели, оставив меня наедине с незнакомкой в одном нижнем белье.

Я схватила книгу, прикрывая грудь, и почувствовала, как моя нижняя губа дрожит, угрожая вырваться наружу сильными рыданиями. Я сильно прикусила её, чтобы не допустить каких-либо звуков.

— Книга, — ее морщинистая рука протянулась; она нетерпеливо постучала ногой.

— Нет, — упрямство было одной из моих слабостей. Это то, что мне всегда говорили мои мать и отец.

Бабушка перевела взгляд за меня. — Отведите ее в ее комнату.

Одна из домработниц мягко подтолкнула меня, и я с облегчением вздохнув последовала за ней в дом. Мое тело дрожало, когда я следовала за быстрыми шагами горничной, то ли от холода, то ли от страха, я не была уверена.

Это место никогда не станет домом. Я поняла это в тот момент, когда ступила через порог.

Два дня спустя я обнаружила, что в камине горит мой альбом, а вместе с ним и все счастливые кусочки моего детства.